Не особо осознавая собственные действия, Кирана сжала малыша в ладошках и чуть нагрела их за счёт магии огня. Комочек что-то радостно пискнул и развернулся из шарика, давая почесать себе пузико. Охотница не удержалась и поддала ещё тепла, а через секунду почувствовала, как её ледяной доспех опадает, а белый пушистик вгрызается ей в запястье.

Малыш впился в ладошку, смешно причмокивая. Ему хватило пары капель крови, чтобы смешно фыркнуть и отодвинуться. Дальше он нежно зализал ранку, отчего та тут же затянулась.

«Да их слюну как регенеративное средство продавать можно!» — мелькнула у Кираны мысль, пока пушистик смотрел на неё огромными чёрными глазищами с щенячьим восторгом.

— Мама? — услышала охотница тихий писк. Или ей показалось?

Она осторожно гладила пушистика по пузику приговаривая:

— Надеюсь, мама у вас такая же пушистая и добрая!

Идиллия нарушилась хриплым голосом Ксандра:

— Осторожно опусти эту дрянь на землю и отойди!

— Да брось, он не сделает ничего плохого! Глянь какой милаха!

Милаха мурчал словно котёнок, продолжая коситься на охотника с опасением, а когда тот попробовал приблизиться, тут же спрыгнул с ладони, закрывая Кирану своим тщедушным тельцем, и превратился в страшную скрюченную тварь ростом по колено с непропорционально длинными когтистыми верхними лапами и полузмеиным хвостом. Морда его обросла клыками, двумя провалами вместо носа и, кажется, рогами. Хотя это вполне могли оказаться и гребневые пластины. Создание набрало в грудь побольше воздуха и резко завизжало.

Уши заложило напрочь.

— Беги! — прочитала охотница по губам Ксандра, и тварь заковало в каменные кандалы.

А девушка всё не могла понять, как из милого пушистика получилось это. И почему оно её защищает?

Из-за спины послышался топот маленьких лапок, и спустя пару секунд Кирану поглотило пушистое чёрно-белое море, на бегу превращающееся в зоопарк химеролога.

Земля под охотницей вздыбилась и резко взмыла в воздух, оставляя пушистиков далеко внизу. Кирана балансировала на земляной колонне и не понимала, почему Ксандр так взбеленился. Они же не нападали.

Часть зверьков слаженным манёвром окружили охотника, а вторая часть осталась на страже Кираны, то и дело криком то ли подбадривая товарищей, то ли отпугивая опасного противника. От постоянной какофонии визгов хотелось заткнуть уши. В голове шумело. Охотница уже не слышала выкриков Ксандра, выпустившего на бывших пушистиков ледяных гончих и воздвигающего ледяные ступени на пути к Киране.

Зверьки тоже оказались не промах. Они крошили ступени массивными клыками и неизвестно откуда отросшими когтями. А потом в этот шум вплелись противные визги каких-то старух с вершины ранее осаждённой башни:

— Не смей, охотник! Отдай им эту тварь! Она изменённая! Она после трансформации!

— А ну заткнулись все! — рявкнула Кирана, совершенно не задумываясь об этикете или правилах приличия.

Вместе с криком вокруг неё разошлась огненная стена высотой в десяток метров, окутывая химер, растапливая гончих Ксандра и его ступени, и даже прикоптив лица старух на вершине башни. Голова её раскалывалась, почти как ледяные ступени под ногами охотника.

Но самое интересное произошло с химерами. Они не сгорели в пламени, они вновь стали пушистыми комочками. Милахи усаживались вокруг Кираны на земляном постаменте и преданном смотрели на неё.

— Мама! Тепло! Ещё! Согрела! Мамочка! Защитим! Не дадим в обиду! — звучали сотни голосов в голове Кираны.

— Стоп! — уже тише сказала она, — пусть говорит кто-то один!

— Не ходи к ним! Они убьют! — пропищал тоненький голосок одного пушистика. — Предательницы!

— Убей её, охотник! Она изменённая! Убей! Ты клялся нас защищать! Убей! — на четыре голоса не затыкались старушки.

— Это кто? — Кирана спросила у опешившего охотника, явно не знавшего что предпринять.

— Старосты местные, — с запинкой ответил тот, — карги трёхсотлетние. Говорят, они помнят времена, когда арка перехода ещё работала исправно.

— Как интересно, надо бы с ними пообщаться поближе! А ты меня убивать будешь? — как ни в чём ни бывало спросила охотница у Ксандра, будто вопрос был о погоде или природном разнообразии этого мира. Она сделала себе ледяную горку и с залихватским смехом спустилась с земляного постамента в гущу пушистиков. Те тут же обступили охотницу и принялись тереться о её ноги, попискивая.

— Да я теперь вообще не уверен, что и сосунов убивать надо, — ошарашенно покосился тот на пушистиков.