* * *

На этом неприятности не закончились. Будто бы в насмешку после божественного везения в пещере с родителями Кираны судьба решила взять реванш и отыграться на нас.

Неожиданности начались, когда мы пролетали над Финским заливом. Следом за нами по воде растянулся шлейф льда. Он постепенно разрастался, причём один из отростков уходил на запад, словно ветка железной дороги или автомагистрали.

— Элемент волнуется, — подошла ко мне Кирана, обнимая камень и прижимая его к груди. Дело было перед самой швартовкой. — Я не знаю почему, но чувствую это. Он будто зовёт кого-то на одной заунывной ноте.

Одновременно с этим на ментальной связи появилась Тильда:

— Срочно возвращайся! У нас день открытых дверей намечается! — в голосе подруги сквозь напускное веселье пробивались нотки паники. — У нас плюс два огненных эрга меньше чем за сутки! И это ещё не всё! Мне нужна твоя помощь! — Тильда нервничала, я не слышал таких интонаций от неё уже очень давно. — Последние полдня я сума схожу от непонятного воя у себя в голове. Эон тоже и химера. Это как зов о помощи, но на одной ноте. Он требует всё бросить и спасти его. И чем дальше, тем громче этот вой.

— Тиль, родная! Спокойно, скоро станет легче! — успокаивал я эргу. — Эта хрень, которая вас зовёт, у нас. Я везу её домой. Как только она займёт своё место, вам станет легче. Огневики же не мучаются?

— Нет, — чуть более спокойным голосом ответила подруга, — они просто чувствуют, что должны находиться здесь.

— Вот и у вас, надеюсь, так будет! Дождитесь меня! Я скоро буду!

Вот только погода явно решила, что я поспешил с обещаниями.

* * *

Михельс Исбьерн князь Рюгена возвращался домой из очередного похода. В памяти его горели огнём последние слова Хильды Бизоненс, владычицы Борнхольма, ныне завёрнутой в шкуру бизона и приготовленной к последнему прощанию:

— Ваш род предал землю, применив дар против своих. Дух земли вас покинет! Он не простит!

«Чушь! — думал Михельс. — Дух земли тысячелетиями помогал моему роду. Исбьерны — его избранные хранители».

Но почему-то на душе было муторно. Последние слова Хильды звучали как проклятие. Королева Мадлен снова его руками наказала непокорного вассала, вознамерившегося выйти из-под её власти. Остров Борнхольм не впервые пытался восстать из-под гнета династии Блавален, но в этот раз битва вышла на редкость кровавой.

Хильда, владычица острова и маг земли восьмого уровня, не побоялась возвести стены вокруг своего острова, перекрывая доступ кораблям королевы Мадлен. Бунтарка уничтожила половину датского военного флота своими каменными шипами, выращенными из-под воды. Когда Михельс подплывал к острову, он видел каменных ежей с насаженными на них кораблями. Жуткое зрелище. Его небольшой флот беспрепятственно прошёл сквозь морское кладбище и присоединился к королеве.

А дальше был поединок сил двух магов земли. Трёхсотлетняя Хильда держалась долго. На родной земле она была как никогда сильна.

— Сколько ты ещё будешь прислуживать этой суке, Михельс? — разносился скрипучий голос владычицы Борнхольма, когда битва затихала. — Земля никогда не покорится воде! Никогда!

— Земля не выживет без воды! — отвечал Михельс, сплетая очередное заклинание или отражая атаку старой Хильды. Видит Белый Медведь, ему не хотелось воевать с собственной наставницей, той, кто учил его с малых лет пользоваться дарованной богами силой. Но пришлось.

— Огонь, воздух, вода приходят и уходят! Но земля…земля, мальчик мой, остаётся!

Вслед за этими словами морские пучины вздыбились, являя раскрытую каменную ладонь с уродливыми пальцами, внутри которой оказался броненосец с королевским штандартом. Пальцы ладони медленно сжимались в кулак, грозя уничтожить королеву Дании вместе со всеми её советниками, лизоблюдами и подпевалами. Её истеричные вопли доносились до Михельса сквозь рёв воды и скрип камня:

— Я хочу, чтобы она сдохла! — верещала, словно торговка на рыбном рынке, Мадлен Блавален, цепляясь за канаты, чтобы не вылететь за борт. — Убей! Убей её! Убей всех! Мне всё равно! Уничтожь всех! Я заселю этот проклятый остров заново! Убей!

На краткий миг Михельса посетила мысль дать Хильде завершить начатое. Но клятва крови, данная его предком, все крепче сжимала удавку на горле. Не вмешаться равно предать, предать равно смерти. А жизнь князь Рюгена любил.

Всё, что он мог сделать для бывшей наставницы, это дать умереть той в бою, как настоящей воительнице. Михельс перехватил нить управления каменной дланью, нарушил плетение и наблюдал, как разрушается воистину могучее заклинание владычицы Борнхольма, осыпаясь камнями в морские пучины.