— Тятя с Василием людишек нашел, с полка все. В городе мы и засели, часть на дороге к тебе в поместье. Два дня назад объявились двое, про тебя спрашивали и как добраться к тебе, да проводника искали. Один со шрамом через все лицо, сразу видно, что воин справный, второй толстый, все лыбился. По повадкам купец или кто из торговых. Отец отправил рядом пошукать с городом и оказался прав, стоянку нашли в тридцать воев. Как прознал, к тебе отправил упредить, чтобы был готов.

— Славно, — кивнул я. — Вас-то сколько собралось? — поинтересовался я.

— Четыре десятка, да еще половинка. Так что управимся, — довольно произнес Михей.

— Да, управимся, — оскалившись, произнес я.

Кликнув Афиньку, я приказал ей накормить Михея и чтобы баню растопили, стоит сегодня помыться, совсем взопрели в этих бронях. Враги только завтра появятся или даже послезавтра, не раньше. Можно немного отдохнуть и расслабиться, дозорных же я не стал снимать.

Враги появились лишь через день ближе к обеду, Агап успел нас предупредить, как и в первый раз, и мы были готовы.

Тридцать всадников появилось близ поместья с луками и саблями, большинство были одеты в тегиляи, но и кольчуги и колонтари среди них мелькали, а двое и вовсе были облачены в бахтерцы. Хорошо одоспешенными оказались Кобз и Акинфейка, уж этих двоих я еще издали узнал.

Как и предполагалось, заметив открытую калитку, они сразу туда рванули в надежде, что о них не узнали.

— Стреляй, — отдал Прокоп команду, как только всадники приблизились на расстояние выстрела.

Мы мгновенно поднялись и выпустили по стреле, я метил в Кобза, так как считал его самым опасным.

Вот только стрела угодила в одну из нагрудных пластин, а вот второй мой выстрел пришелся в другого воина, я попал в лицо и срезал ему ухо.

Тут же раздались крики, полные боли, и всадники повернули в сторону.

— Тарай, закрывай калитку, — крикнул я вниз, и мой холоп тут же ее захлопнул.

С коней ссадить нам удалось четверых и еще пятерку подранить, совсем неплохо для первой встречи.

Всадники же откатились назад к кромке леса, двое же выехали вперед и начали осматривать укрепления. Это были Акинфей и Кобз. В основном говорил и объяснял Кобз, а Акинфей только хмурился и кривился.

Не удержавшись, я заорал:

— Акинфейка, сучий ты сын, чего приперся-то? Али правда глаза заколола?

— А ты выйди да узнаешь, чего спрятался-то? Смелости, смотрю, поубавилось, пес ты блохастый, — крикнул в ответ Акинфейка.

— Ха-ха, — рассмеялся я. — Ты лучше заходи, не бойся, я тебя не больно убью, раз — и все, — ответил я.

— Зато я тебя буду убивать больно, все расскажешь, где монеты прячешь, у кого стекло берешь, — с ненавистью проорал купчишка.

— Ой, хвалилась свинья орлу, — хмыкнул я. — Только визжать и можешь и хрюкать, поросюшка ты наш. — И я рассмеялся обидно.

Купчишка же начал браниться, призывая кары на мою голову, да еще и кулак показывал.

«Смешной, ей-богу», — промелькнуло у меня в голове.

В этот день боевых действий больше не было. Они разбили стоянку за деревьями, чтобы мы не видели, также отправили всадников к деревне, но те покрутились там, даже внутрь слазили и, никого не найдя, вернулись обратно.

Весь день из леса доносился стук топоров.

— Видать, лестницы ладят, — подошел ко мне Прокоп.

— Наверняка, — кивнул я, всматриваясь в сень деревьев.

Спали на улице прямо в доспехах, во дворе разожгли костер и иногда бросали горящие головешки за изгородь, а то вдруг в темноте попытались бы напасть.

— Идут, — разбудил меня громкий возглас Елисея, который напряженно вглядывался в сторону врагов.

Солнце еще не показалось, вокруг плыл туман.

Продрав глаза, я подхватил саадак, поднялся на стену и увидел, как к нам в тишине двигались враги, семь человек тащили лестницы, а вот остальные несли охапки связанных прутьев. Ими будет удобно закидать ров и от стрел прикрываться.

Да и туман чертов снижал видимость.

Шли они не в одну сторону, а в разные, видать, с двух сторон решили ударить, и это было логично, у них имелся шанс взять нас.

— Бей, — заорал я.

Наложив стрелу на тетиву, натянул и выстрелил, и следующую, даже не обращая внимания, попал или нет.

Также стреляли и остальные, приходилось сдвигаться в сторону, а Прокопу и Елисею слезать с вышек.

От предстоящего боя меня начало потряхивать, да и понимание пришло, что легко отделаться не удастся.

«Где же Василий с Микикой? Неужто не придут», — билось у меня в голове.

Когда врагам оставалось каких-то метров пять до изгороди, вдали на лесной дороге показался отряд всадников. Который несся галопом, улюлюкая и крича, при этом размахивая саблями.

«А вот и кавалерия, — промелькнула мысль. — Акинфей, он должен выжить», — появилась тут же следом и новая.

Я слез с помостом и рванул в сторону ворот.

— Андрей? Ты куда? — понеслись мне крики в спину.

— Акинфей, надо спасти его, — тут же рыкнул я.

— Коня бери, иначе стопчут, не будут они разбираться, — заорал мне Прокоп.