— Сколько тебе лет, Акакий? — поинтересовалась девушка, когда мы уже ехали обратно в город. — А то выглядишь таким молодым, а уже сильный маг.

Я раньше как-то не задумался о возрасте своего предшественника, поэтому пришлось порыться в его памяти. На несколько секунд воцарилась неловкая пауза.

— Мне шестнадцать, — наконец, ответил я. — А тебе?

— Семнадцать, — повернулась ко мне Лиза. — А ты в какой академии учишься?

— Я нигде не учусь, — пожал я плечами. — Вот, бизнес свой развиваю. А это допрос?

— Нет, конечно, — рассмеялась Лиза. — Ты просто мне интересен.

— О, вот так сразу! — удивился я.

— Это не то, о чём ты подумал, извращенец, — хихикнула Лиза.

— Я не извращенец, а спаситель, — гордо вскинул я голову.

— Нет, хр-хр. Это я спаситель, — вставил слово Пук, сидевший позади девушки.

— Так это я тебя создал. Значит, я спаситель, — усмехнулся я, а Лиза, похоже, только сейчас рассмотрела скунса и звонко рассмеялась.

Вместо ответа Пук прохрипел какой-то набор слов.

— Умертвия. Что с них взять, — иронично посетовал я.

— Умертвия? — удивилась Лиза.

Остаток пути она то и дело оборачивалась в попытке рассмотреть Пука получше. А скунс каждый раз позировал ей, распушив свой хвост.

Родовое поместье Некрасовых располагалось недалеко от въезда в город.

Мне показалось, или мы доехали слишком быстро? Так, рано тебе влюбляться, Акакий. Будут ещё озорные девчонки в этом мире. А она аристократка и ни за что тебя не примет.

Я немного притормозил лошадку перед воротами, и победоносным шагом мы преодолели ворота поместья. Один из слуг, завидев Лизу, тут же пропустил нас.

Я довёз девушку почти до её дома. Она тут же спрыгнула с лошади и холодно попрощалась со мной:

— Благодарю за спасение, но мне пора.

И убежала, не дожидаясь моего ответа.

Хм, не очень красиво с её стороны. Ну да ладно, хоть одно доброе дело в этом мире совершил, а то всё убийства-воскрешения.

Надо соблюдать баланс, чтобы не сойти с ума, как это бывает частенько у большинства некромантов.

* * *

Ужин в поместье Некрасовых проходи в этот раз в тихой обстановке. На фоне громко тикали куранты на стене, да был слышен звук вилок и ножей.

Некрасов уже знал обо всём случившемся из уст дочери, и теперь обдумывал следующую фразу.

Вот кукушка выскочила из курантов, сообщила время, и граф решил воспользоваться моментом, обращая взгляд в сторону дочери:

— Лиза, в следующий раз возьмёшь гвардию в сопровождение. На дорогах нынче небезопасно.

— Да, отец, — холодно ответила девушка, пытая вилкой запечённую утку.

— И будешь выезжать только по серьёзному поводу, — добавил отец. — Больше никаких еженедельных прогулок по рынку!

— Но отец! — тут же возмутилась девушка. — Я уже взрослая и могу за себя постоять.

— Да я видел из окна, как ты можешь, — хмыкнул Некрасов. — Где это видано, чтобы аристократку на мёртвой лошади привозили⁈

— Ну, другой не было, — развела руками Лиза.

— Не перечь отцу! — стукнул он рукой по столу, аж графиня вздрогнула.

— Хватит! — Лиза кинула вилку на блюдо, и выскочила из-за стола. — Я уже взрослая и сама могу решать, что делать со своей жизнью!

— Пока ты не замужем, я решаю! — крикнул в ответ отец. — А потом эта ответственность перейдёт к твоему супругу!

— Мне это не нравится! — топнула ножкой Лиза. — Я хочу свободы! Вы уже задушили своей опекой!

Тут решила вставить своё слово графиня.

— Доченька, — раздался её мягкий, вкрадчивый голос, — вот выйдешь замуж, родишь детей, и жизнь станет посвободнее.

— Да не хочу я рожать, мам! — возмутилась Лиза.

Отец продолжал кричать, но Лиза уже его слушала. Всхлипнув, она выбежала из обеденного зала, и закрылась у себя в комнате. Плакала она недолго, пока не приняла сложное для себя решение.

Она была очень зла на свою судьбу. Всю жизнь её опекали, говорили как правильно, читали нотации. И сегодняшнее происшествие стало чуть ли не самым ярким событием в её жизни. И этот некромант…

От него за километр веяло смертью, но девушка никак не могла перестать о нём думать. Его образ намертво закрепился в её памяти.

Но злость нужно было выплеснуть. И сделать это надо было так, чтобы родители никак не могли повлиять на её решение.

Поэтому Лиза достала из трюмо ножницы для волос и присела на мягкое кресло возле большого зеркала.

Она не стала расплетать свои шикарные золотые косы, а отрезала их под основание. Получилось короткое каре. Такие причёски не носили аристократки, но Лизе было на это плевать.

— Вот так тебе, папочка! Ага, съел⁈ — зло посмотрела она в зеркало. — Нечего мне указывать, что нужно делать! Я и сама знаю!