— Ну как? — спросил я, когда отец протянул мне телефон обратно. — Нравится?

— Конечно нет, — ответил он. — И всё-таки Карина не должна была так поступать.

— Это другой вопрос, — ответил я. — Ты хотя бы видишь, что твоя дочь себя контролировала и старалась не сорваться, как могла?

— Да, — словно через силу проговорил отец. — Что ты хочешь предложить? Я так понимаю, ты за этим пришёл?

— Всё верно, — я встал с кресла и в привычной мне манере принялся мерить кабинет родителя шагами. — Я предлагаю сделать так, чтобы ни я, ни Карина не встречались с фон Биде на общих территориях дома. Мы будем в разное время обедать, она не станет являться на наши этажи, как и мы на те, что укажешь ты. Одним словом, мы не лезем к ней, но взамен она не лезет к нам. Вообще.

— Это полный игнор и бойкот? — грустно спросил Александр Державин.

— Отнюдь, — ответил я. — Это военный нейтралитет.

— Согласен, — сказал отец, — но при одном условии: уроки этикета Карина посещать должна. Негоже девочке не знать простейших правил.

Я отнёсся к этому условию скептически, но затем кивнул, полагая, что ничего страшного на уроке этикета случиться не может.

* * *

— Привет, дед, — я позвонил Державину-старшему, как только вышел от отца.

Я решил не откладывать в долгий ящик тему, которая волновала меня чуть ли не больше всех остальных. Если он не звонит мне по поводу Громовых, то я должен дожать его сам.

— Привет, — ответил тот, явно снова зашиваясь в каких-то делах. — Как съездили?

— Полагаю, тебе некогда сейчас болтать на отвлечённые темы, — заметил я.

— Да уж, — ответил тот. — Твоими стараниями. Тщательные проверки по всем нашим предприятиям выявили… Ох, проще сказать, чего они не выявили. Должного отношения к делу они не выявили. Я уже обоих оболтусов Леонида отправил разбираться на места. Но они категорически не справляются, вот и приходится самому.

— Ну, извини, — сказал я с долей сарказма в голосе.

— Тебе не за что извиняться, — ответил дед. — Молодчина по всем фронтам. Читал статью про завод, чуть со стула не свалился от хохота. Вот скажи мне кто-нибудь полгода назад, что я тебя буду в пример всем остальным ставить, не поверил бы. Отправил бы заявителя в больницу для душевнобольных.

— А ты и не ставь. Мне завистников и без того хватает, — сказал я. — Ладно, я ж по делу. Ты Громову звонил?

— Громову? — я слышал удар ладони по лбу. — Звонил один раз, но он тогда не взял. Сейчас, подожди, пожалуйста, две минуты. Что тебе от него надо?

— Мне надо, чтобы к внучке пустили, к Катерине. Её на занятиях уже неделю нет.

— Понял, сейчас.

Перезвонил он мне буквально минут через пять.

— Слушай, там ситуация какая-то нестандартная. Болеет Катерина. Причём ни один врач ничего сделать не может. Уже всех перепробовали. Вадим Давыдович сначала наотрез отказался пускать тебя, но затем я сказал, что девушке нужны друзья в такой трудный момент. Одним словом, тебя пропустят в тринадцать ноль-ноль. Ты знаешь, где она живёт?

— Конечно, знаю, спасибо огромное, — я поспешил попрощаться, но дед меня тормознул.

— Погоди, тебя пустят только через два часа. Расскажи, как съездили-то, мне интересно.

— А почему мы поехали, тебе неинтересно? — задал я встречный вопрос.

— Хм, — Державин-старший казался озадаченным. — Я как-то даже не задумывался. Ну поехали и поехали. Думал, навестить Беллу решили. Женщина-огонь, — в его голосе прорезались озорные нотки. — Меня из-за неё твоя бабка ещё лет пять после свадьбы Саши пилила. А я к ней даже не подходил. Только смотрел, — он хохотнул.

— Так вот, я разделяю все твои восторги, Белла и сейчас фору даст любой красотке, — сказал я. — Но для начала должен очертить реальную проблему. Наш отец привёл в дом женщину. И всё бы хорошо, если бы не её поведение, — я сделал паузу, ожидая реакции деда, которая оказалась довольно предсказуемой.

— Александр уже взрослый мальчик, дружит, с кем хочет. То, что она вам не понравилась, плохо, конечно, но ты же не предложишь ему под ваши вкусы подстраиваться?

— Да никто и не собирался лезть в их отношения, но штука в том, что Матильда фон Боде почему-то решила, что мы очень сильно нуждаемся в её опеке.

— Кто⁈ — едва дослушав меня, переспросил дед.

— Ма…

— Эта ядовитая вдова захомутала моего сына? — продолжал Державин-старший, видимо, и в первый раз прекрасно меня услышав. — Вот уж не ожидал от него. О ней же такая слава по обеим столицам гуляла, что мама не горюй.

— Ну мы-то не в курсе, поэтому встречали по одёжке. Одним словом, дед, эта фон Биде на второй день вынудила Карину поджарить её молнией.

— Молодец, Каринка, — одобрительно высказался Игорь Всеволодович.