«А теперь возьми подушку, брось её, поймай паутиной и притяни к себе».

Результат был ошеломительным. По крайней мере, для меня. Подушка, брошенная мною в дверь, остановилась, пойманная паутиной, и тут же понеслась обратно, повинуясь движению моих пальцев. Я схватил её и бросил снова, но уже под потолок.

«Понял?» — с явственным удовлетворением спросил Архос.

«Нет», — ответил я.

«Да ёшь твоё жвало в вентилятор, ты совсем…»

— Никита, здравствуйте, — за внутренним диалогом я совсем не заметил, как в мою комнату вошёл врач.

Я посмотрел на новоприбывшего, затем покосился на только что приклеенную паутиной к потолку подушку и пришёл к выводу, что он ничего заметить не успел.

— Здравствуйте, — ответил я.

— Как вы себя чувствуете? — задал стандартные вопросы лекарь.

Чем-то мимолётно этот человек напоминал мне одного знакомого моего родного отца. Немного манерный, но в пределах допустимого, с ранней залысиной, которую можно было бы убрать, но вместо этого она выставляется напоказ. А ещё посетивший меня доктор носил очки с круглыми стёклами в тонкой оправе. И это при том, что он был магом.

«Очки для имиджа, — буркнул Архос. — Интересно, что он в тебе сможет найти?»

Я пожал плечами, и на этот раз не только мысленно, отвечая сразу на оба вопроса.

— Что-то беспокоит после… эм… контакта с артефактом? Александр Игоревич сказал, что вы теряли сознание.

— Да, дважды, — кивнул я. — Но сейчас всё в полном порядке. Чувствую себя хоть куда.

— Замечательно, — он склонил голову набок, словно радовался здоровью несмышлёного карапуза. — Я осмотрю ваши каналы и общую ауру, если вы не против.

«Осмотри, если найдёшь, — буркнул Архос и хохотнул. — Ох уж мне эти лекари. Видишь же, что всё в порядке, отстань от человека, но, нет, надо „канальцы“ проверить, чакры прочистить, ауру пропылесосить».

— Как будто никаких изменений, — заключил врач после десятиминутного осмотра.

За это время я смог вспомнить, что его как-то странно для моего слуха зовут: то ли Пафнутий, то ли Кондратий.

— Отлично, — ответил я. — А то отец переживал из-за… воздействия, — вспомнил я выражение самого лекаря.

— Вот только, кажется, мы ошиблись с вашим потенциалом. И он несколько больше, чем мы ожидали…

«А вот этого мне сейчас не нужно, — решил я про себя. Пусть пока считают недосилком, так я получу хотя бы немного времени, чтобы адаптироваться в новом теле. Да, с привычным мне мозгом, естественно, намного проще, но всё ещё тяжко. Мне бы дня три, лучше — пять. С эфиром заодно освоюсь…»

— И ещё, — продолжал врач, словно ему мало было сказанного, — есть какие-то изменения в мозге. Давайте мы вас госпитализируем и проведём более полное исследование…

Договорить свою мысль он не успел. Паутина растворилась, и оторвавшаяся от потолка подушка огрела его по голове. Лекарь подскочил на месте, а затем сконфуженно замер, разглядывая предмет.

— Что это? — он озирался в поисках шалуна, подстроившего ему неожиданность. — Откуда?

Я тщательно сжимал губы и старался не заржать в голос, настолько потерянным казался мой посетитель. Впрочем, меня быстро отпустило. Всё-таки в речах этого бедолаги крылась угроза моей безопасности. А то увидят, что изменён мозг, начнут свои исследования, опыты, придут к заключению, что я — это не я. А мне такое не нужно.

— Простите великодушно, — проговорил я, изображая мнимое раскаяние и покаяние. — Это моё. Тренировался немного. Так уж вышло.

— Вот даже как? У вас проснулись способности? — лекарь заинтересовался не на шутку, поправляя очки на носу, и снова принялся внимательно всматриваться в моё тело.

— Совсем чуть-чуть, — улыбнулся я и показал пальцами, насколько крошечны мои способности. — Но отец обещал прислать учителя, поэтому, может быть, прогресс продолжится. Так что полагаю, с исследованиями не стоит пока торопиться.

— Ах, ну это меняет дело и многое объясняет, — просиял врач. — Развитие способностей положительно влияет на все органы человека. Однако, если вы не против, я бы осмотрел вас ещё раз через недельку.

— Да не вопрос, приходите, конечно, — радушно согласился на все предложения лекаря, пытаясь выиграть время на освоение в новом для себя теле, мире и роде.

«Такой маленький, а уже врун», — весело заметил Архос.

«Вообще-то, я всегда говорю правду, только правду и ничего, кроме правды. Просто не всю и не до конца», — в тон ему ответил я.

А вот следующий мой посетитель уже не был настолько же терпим.

— Да что же это ты такое творишь⁈ — с порога бросил в меня фразой молодой человек лет двадцати пяти до ужаса похожий на Александра Игоревича.