Среди нападавших оказался неплохой маг огня. Уровень третий-четвёртый навскидку. В пылу драки он захотел просто выжечь то место, на котором стояли мы трое. Но у него ничего не вышло. Я смог «увидеть» паутинку его заклятия и пропустил его сквозь свою линзу.

Весёлый огонёк пробежался у нас под ногами и практически сразу затух. А мы услышали новую порцию проклятий.

— Никита, они там, — Олег указал на ту часть забора, что граничила с лесом. — Я это чувствую. Сейчас я их…

Он не ошибся с направлением. Проблема была в его силе. Его заклятие могло повредить разве что мышкам-полёвкам. Но у нас теперь была чудесная эфирная линза, масштабирующая почти любые заклинания. По крайне мере, наши.

Р-раз, и вместо земляного вала в двадцать-тридцать сантиметров Олег получил настоящее оружие четырёх метров в высоту. Наши противники даже понять ничего не успели. Их вместе с забором подкинуло в воздух, а затем очень резко ударило о землю. А сверху ещё и залило водой.

«Студентики против врагов: один — ноль», — прокомментировал происходящее Архос.

— Ни фига себе! — глядя на свои руки орал Олег. — Ни фига себе, как я могу!

Громова тоже смотрела на него и иногда смотрела на свои ладони. Они оба не ожидали, что способны на то, что сделали. Вот только Катерина ещё бросала косые взгляды на меня, видимо, подозревая, что всё это не случайно.

— Пойдёмте, глянем, может, кому-нибудь нужна помощь, — предложил я.

— И то верно, — согласилась Катерина.

И впервые в её голосе я не слышал ни апломба, ни высокомерия, ни раздражительности.

Все наши пострадали в основном от первой волны, что налетела неожиданно и застала врасплох. Однако, кроме ушибов, ссадин, растяжений и лёгких сотрясений, последствий практически не было.

Когда же мы пошли узнать, как дела у нападавших, тех уже и след простыл. Правда, судя по следам, некоторых утаскивали на себе менее повреждённые товарищи.

Через полчаса окрестности осветили голубые мигалки «скорой помощи». А уж эти обязательно вызовут полицаев, и начнутся бесконечные допросы. А я не хотел пока видеть магров, памятуя, как они со мной обошлись. Поэтому, попрощавшись с Олегом и Катей, поехал домой.

Отдых, конечно, был угроблен. А вот мои интересы, кажется, наоборот, получили реалистичные очертания.

* * *

Магр Степан Васильевич Крюшон пил который день подряд. И всё из-за этого чёртова Державина. Сначала адвокат, который, пользуясь сложившейся обстановкой, забрал малолетнего вора домой под залог. Потом начальник тюрьмы, узнав об этом, пообещал смазать ему скипидаром все чакры, а затем их тщательно промассировать. Затем его измучили внутренним следствием по поводу превращения одного из заключённых в хладный труп. И это, несмотря на то, что видео с нападением на арестованного Державина прекрасно сохранилось, и его можно было пересматривать хоть до потери пульса.

А вот теперь перед ним сидел дородный детина в форме из службы безопасности Державиных и просто буравил его взглядом.

— Вы хоть понимаете, — пришедший поднял палец, словно призывая к повышенному вниманию, и Степану Васильевичу показалось, что даже палец у незнакомца был накачанный, — кого подвергли опасности? Внука министра транспорта и поставщика основной части ветровой энергии в империи!

— Я прекрасно знаю, кому и какие статьи инкриминируют, — устало проговорил Крюшон.

— Никиту задержали ни за что, — взорвался эсбэшник. — Недаром ему до сих пор даже обвинение не предъявлено.

— Обвинения не по моей части, а двадцатью этажами ниже, — ответил Степан Васильевич и, не стесняясь посетителя, плеснул себе в рюмку коньяку; ему было уже всё равно, пожалуются на него, или нет, и вообще удивлялся, что так долго продолжает оставаться заместителем начальника после всего произошедшего. — Я заведую следственным изолятором для одарённых. И да, по поводу нападения — моя вина, а всё остальное обсуждайте со следствием.

И немедленно выпил.

Стас по прозвищу Громобой взирал на это без раздражения. Его вообще сложно было вывести из себя. А те, кому это всё-таки удалось, уже никому не расскажут, как именно у них это получилось.

— У вас произошло ЧП на объекте, — спокойно продолжал вещать Громобой. — Такое случается и часто. Так что это не вина, а ответственность, за которую вам, кстати, платят жалование.

— У вас красиво получается, продолжайте, — Степан Васильевич ощущал во рту вкус дорогого коньяка, и ему до жути хотелось остаться наедине с початой бутылкой, но он понимал, что просто так нынешний посетитель от него не отстанет.

Стас ослабил галстук на шее. Было явственно видно, что эта деталь гардероба, как, собственно, и костюм, для него не особо привычна. Куда лучше он себя чувствует в полевой форме.

— Короче, есть возможность замять всё это дело и представить, что вы, скажем, увидели дурной сон. Как вам такое?