Но внутри тишина и снаружи тоже ничего не слышно. Тем не менее мне почему-то казалось, что там не молчат, к голосу Горна присоединились голоса остальных харнов. Они монотонно произносили одну фразу за другой. И речь их была странная, уносящаяся куда-то в пространство, ввысь. Стало тяжело дышать… Если мы с Цикури вообще дышим в принятом понимании. Воздух внутри стены начал тяжелеть и обжигать. Как странно, я начала чувствовать, будто все еще состою из плоти и крови. Пот прошиб. Конечно, мне это кажется. Я взглянула на подругу по несчастью, вероятно, ей казалось то же самое. От невыразимой духоты и тяжести, голова невольно сама начала подниматься, желая глотнуть свежести, там наверху, где пространство ничем не преграждалось и уходило к самым просторам вселенной. О! Вырвалось у меня. Поток света с невероятной скоростью несся с неба прямо на нас. От страха я присела, да так, что почти увязла по пояс в земле. Свет опускался все ниже, уже различимы стали маленькие огоньки внутри, словно маленькие звездочки, шелестевшие при каждом движении потока. И вот он завис над нашими головами. Открыв рот, я ждала, что будет дальше.

То, что спустилось к нам, было никем иным, как высшим существом. Мне показалось, что оно склонилось прямо к моему лицу и внимательно изучает, проникая внутрь моего сознания.

— Занятно, — услышала я.

Почему-то мне показалось, что все, что я переживала, отголосками чувствовалось за прозрачным столбом.

Мои губы изобразили букву «о», когда из огоньков света вдруг вынырнула голова. Смотреть было больно, так резал свет. Но то, что я смогла разглядеть, невозможно описать словами. Похож на харна, да только еще необычней и прекрасней. И внешне, и внутренним содержанием одновременно. Глаза мои опустились вниз, оказывается, мы уже сидели на коленях и почему-то твердо ощущали под собой землю, все еще оставаясь в призрачном состоянии. С обнаженной душой и отсутствующим телом. Я понимала, что тот, кто пришел, понял принадлежность мою к иному миру.

— Чего ты хочешь? — прозвучал в моей голове вопрос. И я так же ответила, не размыкая губ:

— Жить.

Вновь молчание. Иллюзий на тему, что высший будет сидеть с нами и вести задушевные беседы, я не строила. Казалось, что говорил он только со мной. Будь что будет, моя жизнь и смерть в его руках. Голос продолжил:

— Харны всегда отличались смелостью, — помолчав, он продолжил. — Грядут времена, когда спесь совета исчезнет ради спасения расы. Живи, чтобы дать жизнь другим. Ты часть этого.

Я ничего не поняла из того, что услышала, но четко осознавала, что никакие ветра и времена не сотрут его слов. Они как печать, дар ради того, чтобы жить. И я приняла их всем своим сердцем, а потом и болью… Невообразимой и оглушительной. Все стихло, как только сознание уплыло вслед за удаляющимся светом.

Внезапно все вокруг накрыла полная тьма. Ночь, окрашенная ранее красным, вдруг утратила свои краски. Все так и застыли, боясь пошевелиться и сказать хоть слово. Горн понимал, что тот, кого призывали, ушел. Но смелости подойти ближе и заглянуть в центр круга не оказалось. Внутри пустота, на глазах выступили слезы. Пошевелив пальцами и ощутив силу в ногах, он всмотрелся в круг. Что-то белое виднелось средь мрака, который постепенно рассеивался, выпуская кровавую луну ронять блики на все живое, отображаясь в них своим светом.

— Живы? — услышал он, но разобрать от нахлынувших чувств, кто говорил, не смог. Да и какая разница? Ему самому надо убедиться, что все живы. Упав на колени перед телами, Горн приблизился к лицу Лии и убрал прядь волос. Дышит? Она должна дышать! Горн скользнул взглядом по Цикури и тут же отвел. Осознание, что их надо прикрыть, пришло сразу, но не удержался взглянуть еще раз на Лию. Ему казалось, она стала еще прекрасней. Так и остался сидеть, не отводя от нее взгляда.

— Горн… — позвали его.

Кто-то заботливо поспешил накрыть их одеялами. А ему все не верилось, что бог откликнулся. Это был настоящий риск и наглость с их стороны, узнай об этом совет. Но ведь пришел! И все живы! Лия тому доказательство… Сердце защемило вновь… Что им двигало? Боль, заглушающая страх и горечь от скорого расставания? Та, что стала с ним одним целым не должна покинуть этот мир. Как сильно он осознавал сейчас, что любит ее, и хочет быть с ней, навсегда, до конца! Что там происходило внутри круга, лишь мог понимать по ярким ощущениям Лии. Их связь даже в этот момент не исчезла. Страх и восхищение, благоговение… Чтобы он ощущал? Наверное, то же самое. Без сомнения! Протяжный крик раздался минут десять спустя. Они кричали обе и так душераздирающе, что все верили, это конец! Что он наделал?! Стало настолько жутко и невыносимо, что буквально повалило на землю. Он ощущал не только свою боль, но и Лии. Мелко трясясь всем телом с широко распахнутыми глазами, видел, как все пошатнулось. Камни разметало в стороны, столб дрогнул и стал медленно исчезать, предварительно сворачиваясь как смерч, унося с собой яркий сгусток света и оставляя там на земле…