— Тут одна речка. Разумеется!

— Липуны вас не сожрут?

— Мы же не купаться собираемся! — смутилась Цикури. — Не порть мне романтику! А как у вас с Горном? — и заговорщицки на меня посмотрела.

Все и так обратили свой слух к нам, а теперь так и вообще, вон как пялятся! Ну, Цикури!

— При встрече расскажу.

— Ты там не одна? — встрепенулась женщина. — Горн здесь? И Кейлин? Всем привет кого не вижу!

— Тут только Омиш. И он тоже передает тебе привет.

Омиш мрачно посмотрел на меня.

— У вас там как-то тихо слишком. А что с бедной девушкой? Вы смогли ей помочь?

— Они как раз этим занимаются.

— Да что с тобой? Ты не рада меня видеть? — изумилась продавщица на мой заторможенный вид.

Я тут же нацепила на себя широченную улыбку.

— Конечно, рада! И желаю тебе удачи! Надеюсь, все пройдет в лучшем виде.

— Спасибо! Омиш, дорогой! Не сиди букой, развесели Лию…

Тут очнулся не состоявшийся вор и застонал, схватившись за лоб.

— Кто это?

— Это Омиш! — нашлась тут же. — Он ударился… головой, очень сильно.

— Как же так? Не та ли женщина приложила его, уж очень буйная?

Я заметила краем глаза, как уголки губ харнов дрогнули. Они успели обнаружить ее и задать несколько вопросов. Похоже, были уже слегка в курсе дел харнов.

— Э, да.

— Пэрион все еще живой?

— Живой, он тоже тут, помогает.

— Ой, Корнул пришел, — перешла на шепот. — Извини, Лия, я побежала!

Женщина вскочила в окошке, и постепенно изображение стало таять. Как-то у Цикури все больно радужно складывается, не то, что у меня. Вон она как счастлива и я так хочу. Так почему, вместо того, чтобы кататься сейчас по этой чертовой Карбанте, сижу тут и созерцаю кислые мины из совета? А за окном ходят шапары, распугивая людей. Горн, ты где?

Мы просидели еще с получаса, когда услышали быстро подъехавшую машину и скоро открывающиеся двери. Взволнованные и перепуганные лица братьев явились нам вместе с вечерней прохладой.

— Что вам здесь надо? — выпалил на ходу Кейлин.

В нем больше говорил страх и непонимание, чем надменность. Поэтому главный из пришлых харнов не счел нужным гневаться на его выпад, а просто встал. Снисходительно пронаблюдав, как Горн подскочил ко мне и загородил собой. Цева среди них не было.

— С нами все в порядке, они ждали вас, — выглянула я из-за Горна.

— Фэйх, мы же дали понять, что не вернемся. Мы выбрали другой путь.

Харн помотал медленно головой на слова Кейлина.

— Народ нуждается в вашей помощи.

— Народ всегда в чем-нибудь нуждается, — не верил он его словам. — Почему бы совету не решить эти проблемы?

Сейчас Кейлин намекал на то, что совет всегда лез в дела народа и лучше знал, что ему надо.

— Все осложнилось, — на лице Фейха появилась некоторая обреченность. — Есть обстоятельства, которые не в состоянии решить даже совет.

Кейлин на мгновение опешил, не зная, что и думать.

— Что же могло случиться, что вы ищете помощи у нас?

— Мы не нашли решения и мы растеряны. За последнее время смерти увеличились. Мы лишь смогли установить причину, но не устранить угрозу вымирания.

— Причину? — Кейлин отступил назад и его плечи несколько расслабились. — О чем вы вообще? — он посмотрел на брата, который пусть и полгода назад, но был там. Но ничего устрашающего из новостей не приносил.

— Магический фон слабеет, — пояснил Фейх.

— Этого не может быть. Магия повсюду!

— Связь между нашими телами и магическим фоном слабеет. Мы теряем силу, а значит и себя. Мы умираем.

— Но магия присутствует в нашей земле? — Горн отошел от меня, желая быть ближе к собеседникам.

— По всем признакам да, но нам от этого никакой пользы. Высший, по какой-то причине, забрал свою руку от нас.

— И что же вы ожидаете?

— Даже если мы покинем свои земли, это не поможет.

— Совет, полагаю, как самый приближенный к богу, может установить с ним связь. И спросить по какой причине…

— Мы пытались! Думаете, за это время не перепробовали все? Думаете, нам так хочется обращаться к отступникам? К тем, кто не чтит законы, а вносит раздор и смешивает кровь рас?!

Все замолчали. И Фэйх, немного подумав и успокоившись, продолжил:

— Тем не менее, совет избран, во что бы то ни стало спасти народ. Вопреки всем законам, он просит вас вернуться и проанализировать, как это сделал в свое время ваш отец. Это ваш долг!

— Как верить вам?

— Услышьте зов сердца.

За оком все еще доносился стук дождя и тихий рык животных. Тишина, наступившая в салоне, стала напрягать, но никто не торопился нарушать ее, обдумывая сказанное.