Младший харн решил промолчать. Еще несколько часов заседали они в зале приемов и разошлись глубоко ночью. Вернулся он, когда Лия крепко спала, и сам рухнул рядом, отключившись мгновенно.

Когда я проснулась от стука в дверь, Горн еще спал. В небольшие окна лил свет, казалось, что давно уже не утро. Медленно поднявшись, предварительно накинув на себя что-то типа местного халата, открыла дверь. Там стоял Омиш.

— Вы еще спите? — прошептал он, видя мое сонное состояние. — Кейлин уже на ногах и Совет просит нас к себе. Скоро идти в архивы.

— Ага — кивнула я, — сейчас разбужу мужа. Передай Кейлину, что скоро будем.

— Мы в столовой.

Опять кивнула и прикрыла дверь. Горн по-прежнему не шевелился. Подошла к нему и присела рядом, любуясь своим харном.

— Эй… — позвала шепотом и провела рукой по плечу.

Ноль эмоций. Тогда наклонилась и стала покрывать лицо и шею поцелуями, думая, что такое пробуждение должно быть приятным.

Вот тут меня и сцапали. Горн резко развернулся на спину и перетащил на себя. Так он не спал?

— Вот ты какая коварная!

— Коварная? Извини, если тебе не понравилось!

— Понравилось, еще как понравилось, вот только что мне теперь делать, уходить уже надо?

— Почему они вам не дают хоть малюсенькую передышку? — стукнула в отчаянии по постели рукой.

— Малюсенькую как раз дают, — и меня притянули к себе.

Омиш сидел в присутствии двух прислужниц, говорили только они. Вернее одна Вэйла щебетала без остановки. Вскоре компанию разбавили Кейлин и мы с Горном. Там всем нам и сообщили полный объем работы.

— И мы? — удивилась Вэйла, — нам позволено будет помогать вам?

На ее лице постепенно отображалось такое нереальное счастье, что в стенах храма можно заниматься чем-то другим. Гораздо более интересным на ее взгляд занятием.

— Вообще-то мы за вас не просили, — растерялся Кейлин. — Но… — он сделал паузу. — Это неплохая мысль… — старший харн кивал так, будто это идея пришла ему самому. — Я замолвлю за вас словечко.

Вейла чуть не подпрыгнула от счастья, а Омиш с Эей переглянулись.

Я рада была за прислужниц, мы разнообразили их привычное время препровождение. Вэйла рассказала, что девушек из не очень богатых семей часто отдают на попечение храму. В надежде, что Совет поможет им составить хорошую партию.

— И как давно вы здесь?

— Эя почти год, а я недавно. Так жалко будет с ней расставаться. Совет уже присматривает для нее мужа.

Эя счастливой не выглядела, смущенно опустив глаза.

Архив находился в самом храме выше на несколько этажей, не знаю насколько, но мы поднимались по бесконечной винтовой лестнице, что укрутила голову вконец, пока добрались до нужной площадки.

Двери высоченные и узкие открылись со скрипом и с таким трудом, сверху что-то даже посыпалось, так редко посещали это место. Затхлость и стоячий воздух. Да тут все испеклось! Они что, не проветривали архив ни разу? Рурах указал рукой на предполагаемое место, где нам предстояло работать.

— Вэйла и Эя подготовят вам рабочие места, — сухо бросил он.

Да тут просто дышать не чем! Девушки-прислужницы зашуршали. Мужчины поспешили открыть окна. Кстати, очень красивые, круглые, с вкраплениями из цветного стекла. Даже стены местами украшены инкрустированными рисунками, имелись портреты, пол выложен плиткой. Огромные полки достигали высотою потолка. Здесь находилось книги и документация прошлых столетий. Нам указали, где мы могли взять интересующие летописи и статистику. Оставалось надеяться, что сведения там подлинные.

Просидели в этом архиве целых два дня, и факты оказались действительно неутешительными.

Обложившись со всех сторон свитками, книгами и всякими бумагами в папках, мы рылись во всем этом, сопоставляя и перепроверяя, действительно ли все так плохо. Вот, например, со времен прошедшей войны, произошла смена доброй половины совета. Новые порядки, новые введения, в одном временном отрезке власть Совета на порядок увеличилась. Теперь они не только контролировали духовность народа, но и проникали в другие жизненные сферы. Совет стремился защитить свой народ, оберегая его от всего, даже от самих себя. Если раньше в городе харнов можно было встретить различные расы не только гостей, но и жителей, то сейчас население состояло только из чистокровных харнов. Редко кто посетит сей край без риска для себя и враждебности. Чужих здесь не жаловали. Харны стали гордиться своей уникальностью и дорожить чистокровностью. Вот с этого момента понятие любви между брачующимися постепенно начало стираться. Потому что совет мешал и создавал браки на свое усмотрение, формируя, как им казалось, сильных продолжателей.