— Это плохо… — протянул он и внимательно посмотрел на меня, я похолодела. Плесень заразна! — Продолжайте искать, я сейчас.

Мы остались с Горном одни, в комнате слышался лишь шелест перелистываемых страниц. Горн уже просмотрел свою книгу и принялся за раскрытый толмуд Кейлина. Я же ничего не видела, кроме картинок ужаса, мелькающих в моей голове. Вся в плесени или в этих черных точках, из которых сочится слизь. Жуть! Этот мир перестал быть добрым. Найти свой конец где-то в параллельной вселенной! Хотя я туго представляла, где вообще нахожусь. Несправедливо! Я то и дело осматривала свои руки, ноги, ерзала на стуле, казалось, предел моих переживаний зашкаливал и готов был вылиться в форменную истерику. Книга резко проехалась по столу и остановилась около изумленного Горна. Все!

— Мне кажется, я сейчас сойду с ума! Я так и вижу, как покрываюсь этой белой плесенью! — и наглядно провела левой рукой по правой, вытянув их над столом. — Лучше убейте меня сразу!

— Ты надумываешь, — поставил мне диагноз невозмутимый харн.

— Горн, у меня такое чувство, что я сейчас умру от страха, не дожидаясь того, что меня, возможно, ждет!

— Не обращай внимания на слова Кейлина, он просто злится, что ты не посоветовалась с ним, вляпалась в историю и нас втянула.

— Как я могла с вами посоветоваться? Человеку нужно было срочно помочь! Если бы у вас были хоть какие-нибудь способы связываться на расстоянии, обязательно бы это сделала!

— Если бы ты знала, как умерли наши родители, то не поступила бы так.

Поэтому мы не занимаемся делом отца, хотя он и был бы счастлив, узнай, что мы пошли по его стопам. Кейлин и я помогаем им только потому, что, возможно, теперь и тебе понадобится эта помощь. В следующий раз будь осторожна.

Я кивнула, из глаз потекли слезы и стали капать на стол. Горн встал, подошел ко мне и опустился на корточки.

— Лия. Посмотри на меня, — неуверенно перевела заплаканные глаза на него. — Мы с Кейлином сделаем все возможное, мы действительно в этом сильны. Главное — понять, что это. Ни я, ни Кейлин пока не сталкивались ни с чем подобным, и записи отца ни о чем не говорят. Возможно это что-то новое.

Постаралась взять себя в руки, но это плохо получалось. Вдруг осознала, как дорога жизнь, и как беззаботно она у меня проходила. Каждая минуточка и секундочка на счету! Правильно говорят, что перед смертью человек задумывается о смысле и ценности прожитой жизни. Стоп, что это я уже себя похоронила? Надо бороться, пока жива! В моих глазах появилась слабая надежда, и только сейчас я заметила, что мои руки давно покоятся в руках Горна, а он смотрит проникновенным взглядом. Руки аккуратно высвободила под предлогом, что надо вытирать слезы.

— Сиди здесь, сейчас приду.

Горн тяжело вздохнул, поднялся и вышел. Одно верно, он прав — я не касалась этих людей, ничего не касалась, откуда может быть заражение? Эта плесень — загадка, и разгадав ее, станет понятно, как она лечится.

Кейлин вошел, еще больше озабоченный. Ему хватило мимолетного взгляда, чтобы понять, что я на пределе. Опустился рядом на стул, и устало посмотрел на меня.

— Переживаешь?

— Спрашиваешь, — жалобно пропищала.

— Поговорим после, сейчас Горн тебе поможет. Он лучше разбирается в травах. Извини, Лия, я бы утешил тебя, да не знаю, как. Не хочется, чтобы ты снова во что-нибудь подобное вляпалась.

Я лишь согласно кивнула и вытерла набежавшую слезу. Горн вернулся спустя пять минут с микстуркой в стакане и дал мне, поставив перед моим носом.

— Выпей до дна, — сел на прежнее место и наблюдал.

Неуверенно взяла стакан в руку. Надеюсь, это не ответ на последнюю просьбу — сыронизировала про себя. Выпила залпом, одним махом. Розоватая жидкость на время опалила горло, а потом обволокла прохладцей. Закашлялась. Непривычные ощущения.

— Теперь жди результатов.

— Каких? — прохрипела.

— Это особое успокоительное.

Действительно, чего можно ожидать в подобном случае? Сейчас мне все будет нипочем. Притупляющая чувства таблетка Кейлина, микстурка Горна, сейчас буду, как удав. Бейте меня, режьте, что угодно делайте — мне все равно.

Братья вернулись к работе, а я расплылась на стуле, вытянув ноги под столом. Прошло не больше получаса, когда я заметила, что совершенно перестала паниковать. Мысли свободно текли, задевая злободневные темы, но без эмоций. Харны периодически спрашивали о моем состоянии, я слушала их обсуждение между собой, и все это постепенно отодвинуло страхи назад. И когда совсем похорошело, придвинула отвергнутую книжку к себе.

— Скажи, в вашем мире такое бывает?

— Что именно?

— Такая плесень.

— Нет. Вернее, на теле человека о таком не слышала. На еде, на стенке — пожалуй.

— А другие похожие болезни? — пытал меня Горн.

Пожала плечами.

— А вы сами не боитесь заразиться?

— На нас не действуют людские болезни.