— У нас все получится, верно? — это могло показаться двусмысленно, именно такой посыл я туда и вкладывала. Спасение и отношения между нами. Впрочем, конкретизировать я пока не собиралась.

Харн только кивнул, не поворачиваясь. Он не видел, как на моих глазах навернулись слезы. Боль утраты пронзила сердце, которое заведомо оплакивало не состоявшиеся отношения между мной и Горном. Мысль о том, что я потеряю его, мучила и терзала. Мне казалось, мои чувства к нему становились сильней с каждым разом. И прятать это стало все трудней. Как же я буду с этим жить?

— Лия! — я как раз отвернулась, когда услышала позади себя.

— Что? — наверно не хочет, чтобы мы вот так сейчас расстались.

— Я что-то вижу…

На его лице читались изумление и испуг!

— И что же? — аккуратно поинтересовалась, боясь взглянуть на себя.

— Еле уловимое свечение, — сейчас он изучал меня, всматривался, не показалось ли? — Лия… — в его глазах читалась боль.

Но меня сейчас интересовал другой вопрос, всего один и мне станет легче. Впрочем, это я зря, как выяснилось позже, стало лишь хуже…

— Скажи, твой поцелуй что-то значит?

Он ничего не сказал, просто медленно покивал.

Опустив голову, открыла дверь и медленно выплыла из лаборатории. Сердце защемило от боли. Вот так взять и все потерять, даже не приобретя. А ведь я с первого нашего знакомства надеялась именно на это мгновение, на это чудо. Горн каким-то образом сразу проник в мое сердце, да так там и остался. Я рада, что тоже не безразлична ему.

Вплыла обратно в приемную комнату с понурой головой и вдруг натолкнулась на кого-то. Так и есть. Цикури взвизгнула.

— Ну, вот. Разве нам можно молчать? Если только в том случае, когда хотим от кого-то спрятаться. Лия? Что молчишь?

— Я сижу на диване.

Женщина подлетела ко мне и с шумом опустилась рядом.

— Почему-то слышу грустные нотки в вашем голосе. Что-то случилось помимо того, что мы невидимы?

— Да так…

— Я заметила, что вы не равнодушны кое к кому, — заискивающе пропела она.

— Говорите тише.

— Так и есть! Он ведь харн, голубушка! Впрочем, учитывая недавнюю историю Имиримы, не так уж они и чураются других рас. Нам все уши прожужжали с детства, что мы им не пара и чуть ли несовместимы. Но вот только почему надо грустить? Если теперь очевидно, что вы можете быть с этим харном… Или он не отвечает взаимностью?

— Цикури! Даже если и отвечает. Я невидима и возможно скоро совсем исчезну.

— Предпочитаю думать, что этого не произойдет. Ведь харны творят чудеса.

— Я все время поражаюсь вашему оптимизму! Разве вам нечего терять?

Тут продавщица вздохнула.

— Конечно, есть. У меня тоже есть тот, кого я люблю.

— И он вас?

— Не успела узнать про это, — она пожала плечами.

— И что же теперь?

— Не знаю. Дома я не появлялась всего несколько дней. Меня могут и не хватиться. Магазин закрыт. Вполне могут счесть, что я уехала по делам.

— Разве вам неинтересно посмотреть как у вас дела дома?

— А чего я там не видела? Живу одна, родни в этом городе нет. А сообщать о случившемся еще рано. Пока есть надежда, буду молчать.

— А что тот, ну, которого любите?

— Он мой сосед, вместе живем на лестничной площадке. Часто встречаемся на балконе. У меня там целый цветник. Аромат!

— Цветы могут засохнуть, — неутешительно сообщила я.

— Верно. И их даже некому полить, — грустно пролепетала Цикури.

— Почему же некому? Вы вполне еще в состоянии.

— Я? И то верно… — продавщица явно что-то обдумывала. — Лия! Давайте слетаем ко мне домой.

— Как вы собираетесь в него проникнуть?

— У меня есть ключи, разумеется.

— Сейчас утро. Хотите среди бела дня пронести видимые ключи, невидимыми руками?

— Ой! Я спрячу их под одеждой, она же невидима!

— Ваша одежда уже давно истлела! — сама я, конечно, обнаружила это совсем недавно. Горн помог.

— Что значит истлела?

— Процесс разрушения. Если разрушается наша плоть, то, что говорить об одежде.

— Это магическое разрушение, еще все может вернуться на место!

— Так пока этого не произошло.

— Что говорить, надо просто проверить!

Цикури замолчала, и я услышала, как она стала ворошиться в своей видимой сумке.

— Вот и ключи.

В воздухе зависли, позвякивая, ключи с брелоком.

— Теперь проверим.

Ключи стали хаотично метаться по воздуху и вскоре раздался огорченный шепот женщины:

— Лия?

— Что? — тоже шепотом. Было конечно странно, что она вдруг понизила голос.

— Кажется, у меня нет одежды.

— А я вам о чем?

— Пренеприятная новость, — протянула женщина.

— Горн сказал, что видел мельком еле уловимое от меня свечение.

— Что это значит?

— Что мы проявляемся, полагаю. Скоро, возможно, совсем станем видимыми.

— Вот видишь!