— Нет. Знаю только, что этот дом раньше принадлежал одной аристократке. Может, и Ромине Дени.

Хорошо. Я раскрыла первую тетрадь. Это был дневник Абрила Брасса.

Абрил Брасс и Гектур Бенжамен были слугами Ромины Дени.

Роскошная красавица, любовница магистра Фогеза, одна из самых влиятельных аристократок своего времени — Брасс сыпал лестью и эпитетами в попытках набросать ее портрет. Властная и нетерпеливая, она шла рука об руку со своим любимым через пятисотлетнюю войну. Она оттеснила от Фогеза даже супругу, мать его сына.

Ага, крысеныш Мануэль Фогез, значит, рожден в законном браке.

А затем произошла трагедия. Фогез погиб. Дориан Шеварр уничтожил его и отнял разум. Абрил Брасс скрупулезно описывал мучения своей хозяйки, поклявшейся отомстить. Ее горе, вырвавшись наружу, исказило, изуродовало дом. Сами собой появились потайные комнаты и лишние этажи.

Слуги со своими семьями спрятались в подвале и только беременная жена Гектура не боялась.

Она с радостью впитывала в себя скорпионью магию, метавшуюся в пространстве.

Далее, аж на нескольких страницах, Брасс ругал «эту безумную и порочную женщину».

Сам ты порочный, старый болван!

«И я оказался прав», — восклицал подлец. — «Она родила урода»!

Простите? Как это урода? А, в фигуральном смысле.

В общем, придя в себя и узнав, что все артефакты рассеяны по миру, а Шеварр стал новым магистром, Ромина созвала слуг и наградила Брасса и Бенжамена даром охотников.

Они должны были искать артефакты Фогеза по всему свету и приносить хозяйке. Только они могли видеть метку — фиолетовую розу, украшавшую и герб Дени.

План Ромины был прост — вернув сокровища любовника, возродить орден под своим началом.

Абрил в цветистых подробностях рассказывал, как ругалась она, призывая всех демонов, когда узнала, что Скорпионы преклонили головы перед Шеварром. Мало того, поклялись кабрийским богам.

Но в один несчастливый день Шеварр пришел и к ней. И потребовал клятву.

Ромина в гневе отказалась, — дальше шла отборная витиеватая брань — и напала на второго магистра.

Перчатки у нее, конечно же, уже не было.

Брасс чуть ли не подвывая, — это чувствовалось даже через века и бумагу — повествовал об их ужасной схватке. Ромина была побеждена и, совершенно обезумев от ран и горя, прыгнула в зеркало.

Ну в то самое, что стоит в гостиной и ведет в сумрак.

Там она и осталась, превратившись в сущность дома, напитав его своей силой и жизненной энергией.

Гетур и Абрил растерялись. Они не понимали, как использовать дар. Ведь они привыкли быть всего лишь слугами.

Но ведьма, жена Гектура, — этот Роминин подхалим никогда не называл ее по имени — предложила выход. Превратить часть дома в лавку. Находить артефакты, которые вдруг стали редкостью, и продавать.

Ведь многие секреты были утеряны во время войны, и Кабрия оказалась практически без артефакторов. Их магия истощилась.

Самайа позвала первых работников — своих должников. Она уже много лет активно лечила, гадала и ворожила, но обращались к ней обычно тайно и в самых крайних случаях. Помощь ведьмы считалась зазорной и… опасной. Платить за нее приходилось дорого и всю жизнь.

Ведьма создала и колоду, привязав работников печатью, придав ей форму той самой розы.

И даже призрак Ромины припахала, заставив служить лавке!

За это Брасс ее особенно поносил. Ведь его гордая воительница внезапно обратилась в пушистую зайку с амнезией.

Но это даже хорошо. Теперешняя Ромина нравилась мне намного больше.

Тем не менее ведьма была женщиной справедливой, не мог не признать Брасс. Людей своих не обижала и рассчитывалась исправно. Только вот сыночка вырастила ехидну и змея подколодного.

Это, Лайана Бенжамена, то есть. Моего предка, который подменил скипетр и сбежал.

Здесь тетрадь заканчивалась, потому что кто-то нещадно вырвал последние листы.

Я переворошила остальные бумаги, но — нет. Продолжения дневника нигде не было.

— Что за гадство? Кто это так напакостил?

— Агриппина? — неловко поинтересовалась Белладонна. — Но поверь мне, Линора, я правда не знаю, что она скрывает.

Среди прочих документов обнаружился свиток с очень подробным перечнем артефактов Фогеза. Сделан он был изящным почерком с завитушками. На полях стояли пометки красными чернилами, но буквы отличались угловатостью и грубостью.

Список был поразительно полным — я не сомневалась, его составляла Ромина лично. Из приписок следовало, что часть изделий была продана в казну, что-то отдельным аристократам, а многое отправлялось в царство Множества Зим.

Хм, интересно. Что за царство такое любопытное? Не то ли, куда отбыл Оливер?