— После того, как вернётся Странник, приглашаем разделить нашу трапезу и крышу, обсудим ситуацию и все возможные решения, йерен обязаны исправить последствия своих ошибок, — прижав руку груди и склонив голову, произнёс Азун.

Идалина покачала головой:

— А что вы могли сделать, вашим жизням грозила опасность, мы принимаем ваше приглашение.

— Олеся… — голос Эдгара оборвался.

Идалина подскочила к нему, внимательно рассматривая его лицо, по имени она к нему обращалась столь редко, если не впервые:

— Эдгар, что?! Ей плохо?

Голубые глаза Покорителя были мутными, взгляд отрешённым, он был сейчас не здесь. Идалина нетерпеливо потрясла его за плечи, он с трудом вернулся обратно, увидя её лицо дёрнулся, гримаса разочарования исказила его красивые черты. Идалина убрала руки, и сделала шаг назад.

— Прости, вы так похожи, я… Олеся, она теряет силу Стихий, медленно, но постоянно, я так остро ощутил это… — на его лбу выступила испарина, он огляделся, поискав взглядом, куда можно сесть, не найдя, сел на корточки, облокотившись о стену башни.

— Это пока… То или тот, кто тянет из неё силу, после того, как кончится магия, станет тянуть жизнь, — голос Идалины стал бесцветным.

— Йерен умеют даже на расстоянии делиться силой, Олеся и Эдгар, как йерен, вас связывает магия Кхаал. Ты можешь с ней поделиться, — совсем по-человечески, склонив голову на бог, с полуулыбкой, перебирая руками косу сказала ему Азуна.

Вскинув голову, он встретился с йерен глазами, как он мог сам об этом не подумать! В который раз чувства ему мешают здраво мыслить, он не боялся смерти, он боялся умереть, сначала потеряв её! Этот страх настолько укреплялся в нём, что делал слабым. Поднявшись, раскрыл руки, вбирая в себя Стихию, всю доступную сейчас, по земле прошла лёгкая дрожь, подул ветер, редкие облака стягивались друг к другу, закапал мелкий дождик, в это мгновение во всех ближайших домах вдруг погасли очаги. Идалину и даже йерен пробрало, Покоритель призывал, просил, повелевал Стихиями, эту мощь можно было осязать, обонять, ощущать, от неё хотелось бежать, прятаться. Заполнив себя до отказа, Эдгар выпустил золотой луч, связывающий его с возлюбленной, канат магии принадлежавшей Кхаал, он был широким, наполненным, среди золотой его структуры, переливалась Стихии во всём её разноцветии. Отозвалось Древо, где-то далеко от Чаурда, очень далеко, на другом континенте, маги Стихии так давно ушли из Ширу, и так редко бывали здесь, что оно уснуло. В полудрёме, оно передало испытываемую радость, всем своим собратьям, во всех мирах и то, которому его дети дали имя Эрдос, узнало своё дитя, ласково откликнулось, отвечая собрату, прося о помощи, если дитя будет в ней нуждаться.

Олеся, не имеющая возможности пошевелиться, практически обессиленная, открыла глаза, когда ощутила щекотящее тепло в солнечном сплетении. Такой знакомый, уже неожидаемый, луч наполнял её силой Стихии, она улыбнулась и пересохшим ртом прошептала:

— Эдгар.

Ночной Чаурд был тёмным, фонарей не было, лишь в редком окошке горел свет. Дабы не привлекать внимания, они не стали применять магию, шли за йерен, которые, как оказалось, прекрасно видят в темноте. Было очень тихо и неуютно, а ещё тревожно. Эдгар ещё дважды подпитывал, теряющую силу Олесю, кому и зачем это понадобилось, тёмным, возможно, от них любой гадости можно ждать, и не исключено, что они идут прямиком в ловушку. После того, как они вышли за пределы города и их путь продолжился по скалистым тропам, Адиус вызвал белый светящийся шар и подвесил над ними, в темноте оступиться было крайне легко. Вообще, если бы не Идалина, они бы были уже на месте, у неё единственной не было способности передвигаться по воздуху, не считая призыва демона. Демонологи, достаточно урезаны в своей магии, и платят порой дорого, за призывы, но эта ущербность с лихвой компенсируется мощью тех сил, которые приходят с призывом. После возвращения Адиуса, и его рассказа о том, что он обнаружил, они весь вечер обсуждали план действий. Усыпить охрану, пройти внутрь и спуститься внутрь горы, через выбоину в туннеле. Всех своих жертв похитители утаскивали через неё, в том сомнений не было, как и в том, что Олеся спустилась добровольно, желая отыскать друзей. Но осуществить задуманное им не пришлось, уже на подходе ко входу в туннель, они поняли, что что-то не так. Охраны не было, подбежав поближе, они заметили только одного гнома, отползающего в страхе.

— Что произошло? — кинулся к нему Адиус

— Монстры, из древних легенд, ваштины, они утащили всех… Чудом вырвался, — дрожа от страха, сбиваясь шептал гном, словно боялся возвращения, напугавших его тварей.

— Иди домой, мы проверим что происходит, почему они не убивают, а похищают, — ласково проговорила Азуна, касаясь кончиком хвоста плеча гнома.