— Мне кажется, вы забыли, зачем мы здесь находимся!

— Да-да, ведите нас уже Эджур, время сейчас против нас, — сгладил ситуацию Викэн.

И они, минуя небольшие заросли, прошли к поселению, интерес с народу проживающему здесь сразу улетучился, когда они увидели две высокие фигуры синего цвета, они расправив крылья, двигались в их сторону.

Мягкая полушерстяная ткань платья зацепилась за браслет, Ойха аккуратно поправила её и разгладила складку. Никогда у неё не было такой одежды, из дорогих, добротных тканей, украшенных вышивкой и красивыми пуговицами. Свёртки от портных и сапожников до сих пор доставляли по месту её нового проживания, с пометкой для Ойхи Линс-Пранций. Три дня прошло с того момента, когда она перешагнула порог этого дома, если можно было назвать так огромный, богатый особняк. Как же она боялась, причём всего — касаться этой роскоши, сделать что-то не так, общаться с хозяевами, которые по идее теперь её семья. Но конечно членом семьи она себя не чувствовала, у родителей мужа, брата, сестры и даже прислуги, факт их брака и сама Ойха вызвали брезгливое недоумение и раздражение. Ойху либо не замечали вообще, либо пытались унизительно уколоть, единственный человек, который был относительно вежлив и внимателен к ней — бабушка Синорга, пожилая дама не скрывала своего сочувствия.

— Непросто тебе придётся в этом доме, надеюсь ты девочка крепкая, — сказала нуэр Алиста, когда они остались вдвоём после ужина, во второй день её замужества.

Ойха старалась не пересекаться с членами семьи советника Пранция, обязана она была это делать на завтраке и ужине, остальное время она проводила в обычно пустой библиотеке или у себя в комнате. Эта комната стала её убежищем, сюда могли зайти только с её позволения, все, кроме мужа. А воспользовался он этим правом только один раз, в первую ночь. Её благодарность и его любопытство сгладили неловкость и неуверенность, Сино был ласков и внимателен. Эта ночь запомнилась Ойхе больше из-за их разговора, перебирая её волосы он вдруг спросил:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать три, — ответила она, поймав себя на желании сказать другую цифру, а именно двадцать шесть.

— Ну да, давно не ребёнок, ничего удивительного, — сказал он больше себе, чем ей и продолжил, — это был кто-то один? Дружок из юности?

Она не сразу поняла о чём он, а когда до неё дошло — перестала дышать. А и правда, кто был её первым мужчиной? Восстановив дыхание, Ойха закрыла глаза, как она могла такое забыть, вот их старый дом, родители и брат уехали в город, и она ждёт его. Игвар! Улыбчивый, смешливый, влюблённый парнишка с соседней улицы.

— Ты догадлив, так и было, его звали Игваром и мы были влюблены, мне было восемнадцать, — смущённо проговорила она.

— Знакомо, не смущайся ты так, — рассмеялся Сино и поцеловав её, ушёл к себе.

С тех пор она видела его за семейными трапезами и то не всегда, к примеру на вчерашний ужин он опоздал. Больше напоказ, обнял её, проводил до спальни и пожелав спокойной ночи, ушёл к себе. Чем вообще не огорчил её, не хотелось ей близости с ним. Всё реже она размышляла о причинах этого брака, выгоду она видела только для себя, и она была не в деньгах, хотя в них Синорг её не ограничивал. Ойха помнила, о том что избежала казни, и забывать не хотела. В то, что он привёл её в свой дом, только ради того чтобы позлить семью верилось слабо, должна быть ещё причина. Спросить его об этом напрямую, молодая нир Пранций не решалась.

К завтраку она спустилась позже всех, пробормотав смущённо приветствие она села на своё место, рядом с мужем.

— Прелестей богатой жизни тебе показалось мало, нир Пранций, захотелось внимания? — приподняв идеальную бровь, не скрывая ехидства, обратилась к ней Эвия, сестра Сино.

Рука мужа легла на её руку и легонько сжала, мол не реагируй. Но Ойхе захотелось ответить, чего молчать, рано или поздно нужно начинать как-то общаться с её новой семьёй.

— Я хочу, сразу после завтрака, погулять в городе, не могла определиться с выбором платья, сама знаешь, как это бывает непросто, ньер Эвия, — мило улыбнувшись, произнесла она и принялась намазывать мягким сыром булочку.

Та от неожиданности выронила ложку, но тут же взяла себя в руки:

— Платья, купленные, на деньги моей семьи! И ты ещё смеешь…

— Эвия! Ойха, моя жена, а значит, тоже часть твоей семьи, пора уже это осознать и принять! — оборвал её Синорг.

— И научиться вести себя подобающе, достойно своей фамилии, благодарю за завтрак, мне уже пора, — громко сказал, глава этого дома, высокий, плотный мужчина с седыми, до плеч волосами.

Эвия недовольно сморщилась, но замолчала, продолжив завтрак уже молча. Следом за советником, по очереди стол покинули и остальные члены семьи.

— Ты действительно собираешься в город? — поинтересовался Сино, когда они остались вдвоём.