Там было светло, гораздо ярче, чем в камере, где мы находились. Свет резал мне глаза, но система моего нового экзо, быстро выровняла мой взор, и я увидел железный коридор, который тянулся куда-то вдаль. Подхватив Руни, я сделал первый шаг. Очутившись за стеной, я заметил, как створки панелей начали закрываться обратно. На месте прохода теперь красовалась надпись: 'Камера С-01-2'. Мы выбрались и это было первой хорошей новостью за сегодня. Осмотревшись, я поставил Руни на пол и мысленно попросил Аню изучить подробнее, где мы и как нам найти камеру Эрти.

Аня тут же наладила связь. Перед моими глазами потянулись вереницы сообщений, картинок и прочей информации. Её было настолько много, что я не успевал и даже не пытался её читать. Аня перебирала всё, что могло нам пригодиться, и я не стал торопить её или вмешиваться в её работу.

Через несколько минут поиска перед глазами застыла картинка из одной из камер содержания. На полу камеры лежал экзо, не подающий признаков жизни.

— Аня, приблизи, — резко сказал я. Камера приблизилась, и я сразу понял, что передо мной Эрти. Она лежала, откинув свой телескопический манипулятор, одна из шасси была оторвана и лежала недалеко от её тела. Ни один из датчиков на её экзо не показывал, что она жива.

— Вот суки… — выругался я.

— Не переживай, — прервала мой гнев Аня, — я фиксирую вибрации её ядра на одном из датчиков камеры. Она в гибернации. Номер её камеры указан в правом углу, — на картинке справа виднелась надпись "Камера С-03-6". — Это значит, — продолжила Аня, — что она находится на два уровня выше нас. Вторые цифры в номере камеры указывают на уровень.

Теперь было понятно, что мы находимся на самом нижнем уровне, а Эрти — на два уровня выше. Значит пора подниматься и покидать это место навсегда, время не ждёт.

Коридор был длинным и мрачным, железные стены казались бесконечными. Мы шли вперёд, не надеясь найти выход. Бесконечные повороты и холодный свет усиливали чувство безысходности. Руни двигался рядом, не отставая ни на шаг. Он был как никогда сконцентрирован, или мне так казалось. Я не переставал думать про Эрти. Как отыскать её в этих мрачных коридорах? Секунды сменяли минуты, а мы всё так же продвигались. Иногда Руни задевал стену своим манипулятором, и мы резко останавливались после звонкого звука. В такие моменты я зло смотрел на него, а он пытался втянуть голову в свой массивный корпус, делая вид, что больше так не будет.

Возможно, его прошлое было столь же сложным и запутанным, как и моё, так как мои уговоры на него почти не действовали. Он всё так же был расхлябан, сохраняя при этом серьёзность. Мне часто приходилось останавливать его перед очередным поворотом, чтобы он не высунулся на открытое пространство, прежде чем я его проверю. Скитаясь по запутанным коридорам, мы чаще наталкивались на такие же камеры, в одной из которых были и мы. Номера камер различались только последними цифрами, а рядом располагался монитор, на котором можно было увидеть заключённого.

Аня продолжала искать карту, чтобы облегчить нам путь, но пока её усилия не приносили результатов.

— Аня, что у нас с картой? — мысленно спросил я, надеясь на положительный ответ. Заглядывая в очередной монитор и видя искореженное тело экзо лежащего в одном из углов камеры.

— Пока ничего, Эстет. Информация сильно фрагментирована. Продолжаю попытки, — вздохнула она.

С каждым новым поворотом камер становилось все больше. Мы наблюдали заключённых через мониторы, картины увиденного были удручающими. Лица, полные страдания и отчаяния, смотрели на нас из-за экранов мониторов. Некоторые заключённые пытались говорить с нами, кидаясь на внутреннюю часть двери, лишь заслышав, что кто-то проходит мимо. Их голоса были наполнены мольбами о помощи. Если бы у меня была душа, она бы разорвалась на миллиарды частей. Но я ничего не мог поделать и никак мог им помочь.

— Пожалуйста, вытащите меня отсюда! — отчаянно молил один из заключённых, его глаза слабо мерцали тусклым светом. Казалось, что он вот-вот отключится.

— Я не могу... — прошептал я, чувствуя горечь собственного бессилия.

Мы продолжали двигаться вперёд, оставляя за собой звуки отчаяния и безысходности. Проходы коридоров заканчивались развилками, и мы по наитию выбирали тот или иной поворот, предварительно проверяя проходы на наличие охраны. Но её не было. Не было никого. Все коридоры были пустыми. Ни охраны, ни других средств защиты от непрошенных гостей. Возможно, это было связано с тем, что мы находились на самом нижнем уровне этой тюрьмы. Может быть, здесь содержатся самые бесполезные и уже списанные заключённые. Вопросы оставались без ответов, хотя отсутствие кого-либо на нашем пути не могло не радовать.

Руни никак не реагировал на заключённых, продолжая двигаться вперёд, не обращая на них внимания. Мне порой приходилось останавливать его насильно, пока я задерживался возле той или иной камеры. Мне казалось это странным, веселый и находчивый Руни не проявлял ни капли эмпатии или заинтересованности. Я поделился своими мыслями с Аней:

— Что с ним? — подумал я.

— Не знаю, Эстет. Но это странно, — отозвалась Аня.