Вот люди, которые ему по сердцу! Их дикая, суровая жизнь, полная трудов и опасностей, говорила сердцу этого полудикаря гораздо больше, чем все то, что он видел в центрах утонченной культуры, которые он посетил. Эта жизнь имела преимущества даже перед жизнью в джунглях, так как тут он был бы в обществе людей, настоящих людей, которых он мог бы уважать и почитать, и вместе с тем жил бы одной жизнью с дикой природой, которую так любил. В голове у него шевелилась мысль по завершении своей миссии подать в отставку и до конца своей жизни поселиться вместе с племенем Кадур бен Садена.

Повернув своего коня, он медленно поехал обратно в Бу-Саад.

В гостинице «Малая Сахара», где остановился Тарзан по приезде в Бу-Саад, на улицу выходили бар, две столовые и кухня. Обе столовые смежны с баром, причем одна из них предоставлена офицерам местного гарнизона. Стоя в баре, можно при желании видеть то, что делается в обеих столовых.

Проводив Кадур бен Садена и его отряд, Тарзан отправился в бар. Было раннее утро, Кадур хотел уехать подальше за этот день, и, когда Тарзан вернулся, он застал многих еще за завтраком.

Заглянув случайно в офицерскую столовую, Тарзан увидел кое-что, зажегшее огоньки у него в глазах. В столовой сидел лейтенант Жернау; в тот самый момент, когда Тарзан взглянул в дверь, к лейтенанту подошел араб в белой одежде и, нагнувшись, прошептал ему на ухо несколько слов. Затем он вышел в другую дверь. В этом как будто не было ничего странного. Но когда араб наклонился, разговаривая с офицером, и бурнус случайно распахнулся, Тарзан увидел, что у араба левая рука в повязке.

В день, когда Кадур бен Саден уехал на юг, дилижанс с севера привез Тарзану письмо от д'Арно, пересланное из Сиди-бель-Аббеса.

Письмо растравило старую рану, о которой Тарзан старался забыть; и все-таки он не жалел, что получил его, — одна из затронутых в нем тем, во всяком случае, интересовала его по-прежнему.

Вот что писал д'Арно:

«Мой дорогой Жан, со времени моего последнего письма, мне по делам пришлось побывать в Лондоне. Я провел там всего три дня. В первый же день я совершенно неожиданно встретился на улице с вашим старым другом. Вы ни за что не угадаете — с кем. С м-ром Самуэлем Т. Филандером, собственной персоной. Представляю себе ваше удивление. Но это еще не все. Он настоял, чтобы я отправился вместе с ним в отель, и там я увидал остальных: профессора Архимеда К. Портер, мисс Портер и эту огромную черную женщину, служанку мисс Портер, Эсмеральду, если вы припомните. Вскоре после меня пришел Клейтон. Они скоро обвенчаются, очень скоро, извещения можно ждать со дня на день. В виду недавней смерти его отца, свадьба будет скромна, — никого, кроме ближайших родственников.

Пока я был с глазу на глаз с м-ром Филандером, старичок пустился в откровенности. Рассказал мне, что мисс Портер уже трижды откладывала свадьбу под разными предлогами. Он поверил мне, что она, по-видимому, вообще не очень стремится выйти за Клейтона; но на этот раз дело все-таки, очевидно, дойдет до конца.

Разумеется, все осведомлялись о вас, но, считаясь с вашими желаниями в вопросе о вашем происхождении, я говорил только о настоящем положении вещей.

Мисс Портер особенно интересовалась тем, что я рассказывал о вас, и задавала мне много вопросов. Боюсь, я испытывал не великодушное наслаждение, расписывая ваше желание и решение окончательно вернуться в родные джунгли. Позже я пожалел, потому что ее как будто серьезно встревожила мысль о тех опасностях, которым вы опять будете подвергаться. «И все-таки», — сказала она мне, — «бывают участи более несчастные, чем та, какую готовят мсье Тарзану суровые и страшные джунгли. По крайней мере, совесть у него будет покойна, ему не в чем упрекать себя. И там бывают минуты необычайного покоя и тишины, и есть изумительно красивые места. Вам может показаться странным, если я, пережившая такие ужасы в этих страшных лесах, скажу вам, что временами меня тянет туда, и я не могу забыть, что там я пережила самые счастливые минуты своей жизни».

Когда она говорила это, по лицу у нее разлилось выражение бесконечной грусти, и было ясно: она угадала, что мне известна ее тайна, и выбрала такой способ, чтобы передать вам нежный привет от сердца, еще полного вами, хотя и отданного формально другому.

Клейтон видимо нервничал и смущался, когда заходила о вас речь.

Он выглядит усталым и измученным. Но тем не менее он с интересом расспрашивал о вас. Хотел бы я знать — не подозревает ли он истины?