Спутники Элизабет, составившие ей компанию на следующий день, отнюдь не могли

вытеснить в ее душе приятное впечатление, оставленное прощанием с Уикхемом. Сэр Уильям

Лукас и его дочь Мария, девица добродушная, но такая же пустоголовая, как и ее папаша, не

могли сказать ничего заслуживающего внимания, и к их болтовне Элизабет прислушивалась

почти с тем же интересом, как к дребезжанию экипажа. Человеческие причуды всегда

привлекали ее внимание, но с сэром Уильямом она была знакома слишком давно. И,

рассказывая о церемонии своего представления ко двору, он уже не мог открыть ей ничего

нового. А его любезности были такими же затасканными, как и его повествование.

Им предстояло проехать всего двадцать четыре мили, и они выехали достаточно рано,

чтобы уже к полудню прибыть на Грейсчёрч-стрит. Когда они подъезжали к дому мистера

Гардинера, Джейн стояла у окна гостиной в ожидании их приезда. Она встретила их у входа.

Вглядевшись в ее лицо, Элизабет была обрадована цветущим видом сестры. На лестнице их

поджидали несколько ребятишек. Желание посмотреть, как выглядит их кузина, заставило их

покинуть гостиную, а застенчивость, вызванная годичной разлукой, помешала спуститься ниже.

Встреча была проникнута радостью и весельем, и день прошел очень приятным образом: первая

его часть – в суматохе и беготне по магазинам, а вторая – в театре.

Элизабет удалось занять место рядом с миссис Гардинер. Их разговор прежде всего

коснулся ее сестры. И она была скорее опечалена, нежели удивлена, когда из настойчивых

расспросов узнала, что Джейн хотя и старается держать себя в руках, все же иногда впадает в

уныние. Вместе с тем можно было надеяться, что это продлится не так долго. Тетушка подробно

рассказала о визите мисс Бингли и своих многочисленных беседах со старшей племянницей,

свидетельствовавших, что Джейн от всего сердца решила покончить с этим знакомством.

Миссис Гардинер не преминула пошутить над Элизабет по поводу измены Уикхема,

одновременно поздравив ее с тем, как прекрасно она эту измену перенесла.

– Кстати, дорогая, что за девица эта мисс Кинг? Мне бы не хотелось обнаружить, что наш

друг оказался человеком расчетливым.

– Но, тетя, разве можно в матримониальных делах найти точную грань между

расчетливостью и благоразумием? Кто знает, где кончается рассудительность и начинается

алчность? В дни Рождества вы боялись, как бы он по неблагоразумию не женился на мне. А

теперь, когда он пытается заполучить невесту, у которой за душой всего десять тысяч фунтов, вы

уже видите в этом корыстолюбие.

– Если ты мне скажешь, что собой представляет мисс Кинг, я смогу составить правильное

суждение.

– По-моему, это очень славная девушка. Не могу сказать о ней ничего дурного.

– Но он и внимания не обращал на нее, пока смерть деда не сделала ее обладательницей

этой суммы?

– Нет, да и с какой бы стати? Если из-за моей бедности он был не вправе добиваться моего

сердца, зачем ему было волочиться за девушкой не богаче меня, не чувствуя к ней

расположения?

– Но не кажется ли тебе неприличным, что он обратил на нее внимание тотчас же после

получения ею наследства?

– В стесненных обстоятельствах человек не может позволить себе соблюдать все приличия,

которые другим кажутся столь обязательными. Если она сама не имеет ничего против, нам-то

какое дело?

– Снисходительность мисс Кинг не оправдывает мистера Уикхема. Она лишь доказывает,

что ей недостает чего-то самой – ума или такта.

– Ну что ж, – воскликнула Элизабет, – пусть все будет, как вам угодно: он – стяжатель, а она

– дура.

– Это вовсе мне не угодно, Лиззи. Неужели ты не понимаешь, что мне бы не хотелось

думать плохо о молодом человеке родом из Дербишира?

– Ах, вот что! Ну, если дело только в этом, я не придерживаюсь особенно высокого мнения

о молодых людях из Дербишира. И их закадычные друзья, проживающие в Хартфордшире, не

намного лучше их самих. Все они мне достаточно отвратительны. Слава богу, завтра я увижу

человека без единого положительного качества, не отличающегося ни умом, ни манерами. В

конце концов, знаться стоит только с глупцами.

– Берегись, Лиззи. Твои слова слишком отдают разочарованием.

Прежде чем их беседу прервал конец пьесы, Элизабет была неожиданно обрадована,

получив приглашение сопровождать мистера и миссис Гардинер во время их летней поездки по