— Попрошу вас, — Колодин чертыхнулся: снова загудел вызов, нервно и противно, точно сирена. — Оставьте это пока у себя. — Он покосился на экран, сунул дрожащий телефон в карман джинсов и подал Рите портфель. Она еле удержала его в одной руке, пришлось перехватывать обеими. — Это ненадолго, я заберу через неделю или две. Вот, возьмите за вечер и за беспокойство.

Он подал Рите пачку купюр, перехваченную банковской лентой, и буквально вылетел за дверь.

— Аллилуйя, — обрадовался Глеб, — мы свободны. Мою долю сейчас отдашь или я завтра заберу?

Рита сорвала ленту с пачки, поделила ее пополам и отдала одну часть Глебу. Тот развернул деньги веером, поцеловал их и сразу спрятал во внутренний карман куртки.

— А это что? — Глеб смотрел на портфель.

— Без понятия. — Рита поставила его на пол. Затренькал мобильник на стойке, Глеб кинулся туда, Рита присела на корточки и открыла портфель. Он оказался доверху набит деньгами, пачками в таких же банковских лентах, крупные купюры лежали плотными рядками, их было так много, что у Риты перехватило дух. В сумке за старой кирпичной стеной было гораздо больше, но тут тоже огромная сумма.

Глеб закончил говорить, прощался с кем-то, Рита закрыла портфель и небрежно оставила его в сторонку.

— Бумаги какие-то, документы, — сказала она Глебу. — Устроили тут камеру хранения.

— Процент бери за конфиденциальность, — предложил Глеб. — Ну иди уже, я уберусь тут и все закрою.

— Я сама, — оборвала его Рита, — ты же куда-то торопился.

Глеб моментально свалил, Рита осталась одна. Она схватила портфель, огляделась: прятать его было некуда, не в диван же запихивать, в самом деле. В коридоре тоже места нет, шкафы чисто декоративные, створки стеклянные, все на виду. В комнатах — она по очереди заглянула в каждую — ни тайников, ни сейфов не предусмотрено, хоть специально стенку долби, причем немедленно. «Домой забрать?» Руки затекли, портфель сделался вовсе уж неподъемным, Рита держала его из последних сил. И тут зазвонил ее телефон, и этот звонок она не пропустила бы ни за что в жизни.

— Как ты? — сквозь зубы спросил Черников и глубоко вдохнул.

— Курить вредно, — Рита с ногами уселась на диван и любовалась на роскошные красные шторы.

— Я устал, — сказал Черников, — очень устал. Очень хочу спать. И есть тоже. Может, сходим куда-нибудь?

— Сейчас? Уже первый час ночи?

— Да ладно… Я и не заметил. Не разбудил?

— Ну так, — Рита вскочила: в голову ей пришла отличная мысль, и ее следовало немедленно проверить. Она выбежала в коридор, повернула и остановилась перед душевой. Тут имелась еще одна дверь в каморку, крохотную, одному не развернуться, с коробками, ведрами и тряпками, а также всякой «бытовухой» для наведения порядка. Стеллаж справа был завален разным барахлом, Рита приподнялась на носки и принялась расчищать место.

— Извини, — послышался щелчок зажигалки, — у тебя все в порядке?

— Да. — Полка почти опустела, осталось только закинуть на нее портфель. Одной рукой это было сделать невозможно, но Рита все-таки попыталась.

— Их уже нет в городе, — сказал Черников, — и они не вернутся. Можешь не волноваться.

— Ты уже это говорил, — Рита улыбнулась и тут же прикусила губу: портфель больно прищемил ей палец.

— Я говорил?

— Ты. Забыл? Я напомню.

Портфель плюхнулся на полку, полетела пыль. Рита отвернулась, закрыла лицо ладонью, чтобы не расчихаться.

— Напомни, — врастяжечку произнес Черников, — уж будь добра.

— Да хоть завтра. — Рита включила свет и собирала тряпки, коробки — все, что попадалось под руку. Зря она тогда выкинула рваный плащ, сейчас бы он отлично подошел для маскировки. Ну ничего, найдется что-нибудь другое.

— Сегодня, — поправил ее Черников, — уже сегодня. Я позвоню.

— Пока.

Рита спрятала умолкший телефон в карман и закидала портфель барахлом. Посмотрела с одной стороны, с другой, включила и выключила свет — вроде не видно, если точно не знать, куда смотреть и что искать. «Нормально». Она закрыла кладовку, навела порядок в салоне, все закрыла и пошла пешком к дому. И дождь не казался противным, и ветер не раздражал, и было не страшно, совсем не страшно идти одной по темной улице. После прогулки и горячего душа она спала как младенец, еле-еле открыла глаза по звонку будильника — пора было идти на работу.

Вот зачем ей, спрашивается, было тащиться туда, да еще и с утра пораньше, с больной головой, невыспавшейся и злой на весь мир? «Бондарь уже забыл про меня», — крутилось в голове, пока Рита обходила лужи по дороге к банку. Можно прекращать этот спектакль, ее просто напугали тогда, и нет ни одной причины прикидываться банковской служащей. Так ради чего терять время?

Она даже не опоздала, вошла в кабинет ровно в девять часов, и все уже были на месте, что сразу показалось Рите странным. Даже Анька, похудевшая и бледная, точно неделю не спала, торчала за своим столом и бубнила что-то в телефон.