— Сейчас, — подруга поудобнее устроилась на своей кровати, подложила под руки подушки и продолжила: — Все болтают о ваших с Максом отношениях. Ты сама посуди: он никогда не ждал девушек у общаги, не утешал никого, не позволял разговаривать с собой… ну, так, как ты с ним в понедельник. И вот, сегодня дошли уже до вашей с Картером тайной свадьбы. Круто, да? — восторженно протянула Соня. — Видела бы ты зеленую морду Тарза… Тани, короче.

Круто?! Да это ужасно!

— Счастлива за Тамилову, но… — я ошарашенно сползла на пол, прикинув масштаб катастрофы. Боже, как народ успевает и сплетничать, и учиться?! И еще: у кого настолько извращенная фантазия? Покажите пальцем, я поумерю его пыл. — Но давай будем откровенны: между мной и Картером разве что…

— Искры летают, — нагло перебила меня Соня и мечтательным тоном проговорила: — А какой вы будете эффектной парой…

Я удивленно посмотрела на соседку. Что это с ней? Но к счастью, все с ней было в порядке, просто не упустила возможность поиздеваться над ближним своим:

— Ты его будешь вечно проклинать, а он властно шипеть в ответ "Молчи, женщина!".

— Очень смешно, — мрачно заверила я, рывком сдирая с себя одежду, чтобы наконец-то примерить платье. — Сейчас начну смеяться, только пойду сначала поставлю свечку за свою личную жизнь.

Новость о слухах, конечно, меня жутко расстроила, но, так как я это я, не могло не возникнуть происшествие похуже. Мне написал Костик, и уже по первым строчкам я догадалась: он нереально зол. На меня.

"Привет. Как дела у моей дорогой сестрицы?" — И никакой "Катюхи" или "Малой". Ни единой шутки или смайла.

Судорожно перебирая в голове, где я успела облажаться, я напечатала ответ:

"Привет, Костик;) Отлично. А у тебя? Как учеба? Когда мне ждать мой обещанный сюрприз?"

"Отлично, говоришь? И почему я не верю?" — сообщение пришло мгновенно.

Похолодевшими пальцами набрала "Потому что что-то знаешь", но нажать на "отправить" не решилась.

Брат же продолжал экзекуцию:

"С каких пор ты мне врешь, Малая? И не договариваешь? Разве я дал повод усомниться в себе?"

Морально порол Костя виртуозно, потому мне стало очень-очень стыдно. Даже стыднее, чем в квартире Макса после осознания случившегося. Я так не хотела, чтобы он был в курсе событий того дня. До ужаса не хотела. Все, но только не Костик, потому что для него я желала быть Малой — девочкой, с которой он возился всю жизнь, в шутку ругался, опекал и вечно шутил над ней, но не взрослой девушкой, почти женщиной, что успела наделать ошибок.

Когда-то я наткнулась в сети на цитату: "Правду больнее всего раскрывать своим близким", она мне очень запомнилась, несмотря на то, что звучала несколько странно. Однако только теперь до меня дошло ее истинное значение. Действительно, больнее всего говорить ту правду, что самой хочется забыть, родному человеку. Незнакомцу будет плевать, а вот для брата это может стать потрясением. Глупость моя, но рана для него.

Костик для меня всегда являлся всем, для него надо быть лучшей версией себя, а я, кажется, его разочаровала.

"Прости", — других слов я не нашла, чтобы выразить все то, что всколыхнулось в душе.

"Пообщаемся, когда я приеду.

И еще раз: всегда пиши мне. О том, что считаешь мелочами, в том числе, Малая. Поняла?"

Чувствуя себя нашкодившим котенком, ответила:

"Поняла. И прости еще раз"

Я дала обещание, даже не представляя, что уже завтра его нарушу. Что уже завтра из-за моей невнимательности изменится абсолютно все.

— Пить хочу жутко, — Соня потащила меня к накрытым столам. И спросила, рассматривая пакеты с соком: — Яблоко или вишня?

— Яблоко, — особо не задумываясь, ответила, крутя головой и пытаясь в толпе "поймать" двух странных парней, что я заметила совершенно случайно в толпе. Может, у меня уже глюки? Первый амбал ладно, окей, я с ним уже чуть ли не сроднилась за неделю, но куда еще-то?!

Куда бы я не пошла, меня сопровождали взгляды. Два пристальных, тяжелых взгляда, что будто говорили "не рыпайся и сиди смирно". По их же заслуге однокурсник, который подошёл что-то у меня спросить, уплетал со скоростью света, так и не сообщив, что ему от меня надо. Соня лишь увленно переводила глаза с меня на качков и очень красноречиво молчала. Я тоже молчала, но уже очень зло.

Точкой кипения стало то, что мне просто не дали выйти и подышать свежим воздухом! У дверей актового зала караулили еще шкафы в черных костюмах и со знакомой татуировкой на шее.

Выдохнув сквозь сжатые зубы воздух, я вернулась в помещение и, кипя от ярости, написала Масе, чтобы хоть как-то выпустить пар:

“Я больше не могу молчать! Он только что добил меня. У входа дежурит охрана. В зале два телохранителя в татушках, смотрят, как коршуны. Я, мать его, суперзвезда?!”

Пока ждала ответ от Максим, в другом мессенджере активизировалась беседа нашей группы: Оля инструктировала нас по поводу выступления и скидывала в энный раз сценарий.