—  Разве? —  не вполне искренне удивляется она. —  Разве императорская династия не вырождается?

Слишком смелая фраза для старушки, которая умеет только ахать и извиняться.

—  Вырождается, —  усмехаюсь я.

Мы замираем друг напротив друга. Сна больше ни в одном глазу. Магия ещё действует, я это отчётливо понимаю, но меня почему-то не цепляет. Магия словно обтекает меня как вода валун. Я не питаю иллюзий, не зря говорят, что вода и камень точит, но у меня однозначно появилось время.

С чего я решила, что сходство возникло из-за морщин и цвета кожи?

Я склоняюсь в глубоком реверансе:

—  Богиня Рейзан Судьбоносная.

—  Узнала-таки.

Я выпрямляюсь. Когда я поднимаю глаза, вместо старухи передо мной молодая, пышущая здоровьем женщина. Я смотрю на неё, как на отражение лживого зеркала, зеркала, ухитряющегося показывать тебя во сто крат красивее, чем ты есть.

—  Сложно не узнать, ведь вы дали мне лицо, хотя, кажется, я до сих пор не верю своим глазам, не верю оказанной чести.

—  Ещё чему не веришь? —  хмыкает она. Так знакомо…

Это был вопрос?

—  Не верю нашему родству.

—  О? Это почему же? —  богине надоедает стоять, и она присаживается на алтарь, бедром без усилия сдвигая Колыбель, отчего одна сторона на вид весьма хрупкой ладьи оказывается над полом. Она хочет разбить артефакт?

Я пожимаю плечами:

—  Даже люди из мира, не знающего магии, додумались до контрацепции. Какой смысл в потомках-однодневках?

—  Знаешь, почему в императорской династии сплошь Дарны, Теории, Крессиды? Нередко даже у братьев одинаковые имена.

—  Традиция.

Богиня качает головой:

—  Традиции не возникают на пустом месте, а кровь не настолько важна, как душа. Тебя не удивило, что ты смогла повлиять на судьбу Даши, будучи простолюдинкой? Но ты сделала это, как моя… дочь.

—  Не внучка? —  почему она интонацией подчёркивает “дочь”. Уж кем-кем, а моей матерью она быть не может. Хотя бы потому что вступать в брак со своим потомком —  чистое извращение.

—  Дочь. Духовная. Я столько рассказала, а ты до сих пор не поняла, Кресси?

—  Вы намекаете, что души ваших потомков раз за разом перерождаются в нашей династии. Грубо говоря, умирает император Дарн Шестой, у его внука Теория рождается ребёнок, являющийся реинкарнацией императора Дарна и, зная это, имя ему дают Дарн.

—  Кресси, я не намекаю, я прямо говорю. Помнишь легенду о моём рождении?

—  Вы вышли из света звёзд, по движению которых древний мудрец пытался прочесть судьбу мира.

—  Ага. Глупость… величайшая. Но, надо признать, часть про звёздный свет мне льстит. Действительность гораздо приземлённее. Я была смертной, но в череде реинкарнаций накопила достаточно сил, чтобы однажды вознестись. Я видела твои прошлые жизни, Кресси, ты не однодневка. Так почему ты не хочешь завершить ритуал? —  она кивает на Колыбель.

Какой забавный переход.

—  А вы этого хотите? Возможно, жертва принцессы стала для нас спасением, но за прошедшие века многое изменилось. Своему чутью я доверяю больше, чем советам мёртвой. Её душа…?

Богиня вытягивает руку, сжимает и разжимает кулак. Когда она раскрывает пальцы, на её ладони сидит крошечный светлячок, очень тусклый, болезненно мигающий. Привыкнув к мерцанию света, я замечаю, что светлячок не просто язычок пламени. Зрение перестраивается, и я, наконец, обретаю, полную картину. На ладони богини свернулась миниатюрная феечка. Девушка свернулась клубком, под щёку по-детски подложила кулачок и спит, укрываясь растущими из спины стрекозиными крылышками.

Когда богиня повторно сжимает и разжимает пальцы, фея пропадает.

—  Как видишь, я перехватила её в шаге от окончательного распада, восстанавливаться её придёся лет семьсот-восемьсот. Знаешь, решение, которое она приняла, было настолько сложным, что даже я, богиня судьбы, не могу сказать, правильное это решение или неправильное. Ты, мне кажется, тоже сомневаешься?

—  Да.

—  Ты похожа на меня гораздо больше, чем она. Возможно, через десяток жизней ты присоединишься ко мне.

Богиня спрыгивает с алтаря. В воздух потревоженной пылью взвивается звёздный вихрь, в котором богиня бесследно исчезает. Я провожаю её взглядом.

Надо же…

Было бы наивно ждать прямых подсказок, но даже эта отвлечённная беседа дала мне ответы на многие вопросы. И теперь я уверена, что двигаюсь в верном направлении. А ещё я уверена, что Рейзан больше не откликнется. В этой моей жизни. Впрочем, даже этих нескольких минут с избытком. На меня наваливается усталость, не имеющая никакого отношения к жертве принцессы Крессиды.

На подкашивающихся ногах я добираюсь до арочного входа и сползаю на пол. Спать не тянет, кажется, у меня не осталось сил, чтобы уснуть. Я не знаю, сколько я так сижу в оцепенении.

—  Ваше высочество? —  в себя меня приводит голос Бьянки.