Мистер Джексон пришёл к нам в гости с переводчиком, господином Малаховым, так как имел совсем плохонькое знание русского языка. Жаль, что Валера не упомянул об этом обстоятельстве. Представляю, что этот рашенок уже натворил в предыдущее время, прилепившись к англичанину. Явно засланный казачок, пользующийся моментом в пользу какого-то неведомого нам умника. Даже сейчас получилось разногласие. Гудзонбаец готов был к сотрудничеству, а Малахов явно тянул из нас лишь координаты. Валерон инглиша не знал, поэтому верил каждому слову. В любом случае, я достаточно понимал британца и предложил ему провести второй тур, пообещав организовать встречу с деловым партнёром и банкиром.

Так что через два дня мы начали толковище, не подпустив переводчика даже подслушивать у двери.

— Мистер Джексон, ваш интерпретейтор, — гундел я по-аглицки, пусть и с акцентом, но вполне понятно, — не всегда правильно переводит вам и нам. Будьте осторожны с ним, иначе в других местах он может испортить вам сделки.

— Понимаю вас, мистер Васнетсов, то-то меня удивила однобокость русских партнёров в предыдущих встречах. Постоянно рекомендуют лишь одного трейдера, какого-то Бурдашева.

— Давайте вернёмся к нашему возможному сотрудничеству, но не ждите от нас чудес, плиз.

Англичанин осознал, что мы заинтересованы построить посёлок для старателей и других заинтересованных лиц, а вот добычей золота пусть занимаются другие добровольцы. Сошлись в необходимости поставок мелкосидящими пароходами (наша зона ответственности и доходов), а Гудзонбейская компания пусть снимает сливки с самого драгметалла. Тем более, что все пограничные морские пункты всё равно находятся под эгидой русских, а добираться к нужному региону через всю Канаду достаточно хлопотно.

— Кстати, в будущем стоит ввести ограничение доступа желающих. Пусть имеют не менее пятисот фунтов продовольствия на год, иначе многие просто умрут с голоду.

Помнится мне, что порядка шестидесяти тысяч померли в "лихорадку" от лишений и лишь сорок тысяч более-менее вели поиск и добычу благородного кровавого металла. Причём разбогатели лишь 3–4 тысячи, в первую очередь, поставщики всякой необходимой хрени.

— Ну, что же, джентльмены, особых проблем я не вижу. Постараюсь в ближайшие месяцы довести до своего руководства ваши предложения, чтобы можно было подписать некоторые соглашения. Если вы займётесь строительством поселения до этого, ничего страшного. Особых разрешений иметь не нужно, — подытожил иноземец.

— Одна просьба, мистер Джексон, — мачал переводить слова Шеллера, — не нужно господину Малахову знать о наших договорённостях.

— Да, я понимаю, мистер Шеллер. Впрочем теперь сменю ппереводчика, может подскажете другую кандидатуру?

Тесть даже посоветовал будущему партнёру в отдельной встрече поделиться с ним теми вопросами и деелами, которые привели британца в Санкт-Петербург.

Ну, а мы с Валерой ломанулись к Невскому, доложиться, после чего занялись последними штрихами авантюры с синей глиной (русский вариант). Южноафриканский вариант следует проработать как следует, посоветовавшись с кем надо, потому что близок локоть, но только по глобусу, если лаптями измерять.

— Его превосходительство полковник Невской — торжественно провозгласил Архип, возведённый после моей свадьбы в дворецкие.

Верный слуга пережил вместе с нами тяжёлые времена, получил от отца не только компенсацию по невыплатам жалованья, но и хорошие премиальные. Ему даже униформу пошили в дорогом модном ателье, так как генерал Васнецов заставил всех как следует приодеться, чтобы выглядели, как с картинки. Ну и нанял дополнительный персонал, дабы разгрузить тех, кто не сбежал в предыдущие годы. Дело в том, что в хорошие времена Васнецовы изрядно кормили своих слуг и даже одевали за свой счёт не только для работы, но и чтобы у прислуги была нарядная одежда на выход. Семейные традиции, итить-колотить!

— Заходите, Николай Васильевич, прошу вас, — расшаркался отец.

— Михаил Фёдорович, я сегодня навроде курьера. Вот, пакет вам принёс от министерства императорскогон двора. Лично Владимиру Михайловичу в руки.

Торжественность момента меня смутила, пакет принял и вскрыл. Представляю свою физиомордию, как она выглядела со стороны по мере прочтения вложенных бумаг.

— Друзья… я теперь чиновник двора по особым поручениям… второго класса… Ого, повышение в чине до капитана… пенсион… семьдесят рублей в месяц…

— Позвольте пояснить. Вы, поймите правильно, пока вне штата и как бы в отставке. Но это большой шаг в деле восстановления чести и достоинства, поверьте. Будьте достойны государева доверия.

— Служу царю и отечеству! — я вытянулся по струнке довольный назначением.

— Кстати, вы теперь относитесь ко двору, а значит являетесь в одном уровне с лейб-гвардией, коли по чину.

— Но это же получается, как подполковник пехоты, — изумился отец.

— Да, сразу седьмой класс, отныне Владимир Михайлович надворный советник, не менее.

Шикардос какой-то, а не будни, даже приятно, хотя непонятно за что. Где кровью нужно подписаться и кто всем этим разбрасывается? Ну не верю что это за красивые глаза, обязательно что-нибудь потребуют. Впрочем разъяснений не последовало, а вот указюка прилетела.