— Нет, мы и не общались раньше. Да он только в прошлом году к нам пришёл.

 

— Получается, прямо перед тем, как… — я недоговорил.

 

— Получается, да, — задумчиво повторила она. — Я и не знала. А у него ведь матери нет!

 

— Как — нет? Умерла, что ли?

 

— Не знаю. Я журнал же ношу, как староста. Ну и смотрю иногда. Там на последних страницах всякая информация — адреса, телефоны, место работы родителей. Так у него только отец вписан.

 

— Он не похож на нуждающегося. Странно — матери нет, отец после аварии…

 

— Пособия? — неуверенно предположила Савостикова.

 

— Не смешно! Сестра, может? Ладно! — встрепенулся я. — Чего мы тут встали, пойдём давай. Ну нафиг эту военную книгу, давай в «Селену» всё же.

 

И мы пошли обратно. Раскрутить, что ли, Макса на откровенность? Оно мне надо? У каждого могут быть свои заморочки. Чем я ему помогу? Да и не просил он о помощи… Вот только, когда он уходил, мне показалось, что он сдерживается, чтобы не разреветься. Показалось?

 

Мы молча дошли до магазина, думая каждый о своём, вяло купили обложки. Оказалось, Вера Савостикова живёт прямо на проспекте, так что вышло, что я её прямо до дома проводил.

 

Родители были на работе, так что обедал я в одиночестве.

 

У себя в комнате я сел за письменный стол и выгрузил все учебники. Подписал в библиотечном штампе, с удовольствием выводя «Белов Иван 1996/97». Видеть написанным своё имя оказалось неожиданно приятно (я вспомнил своего любимого «Волкодава»), так что заодно подписал и все тетрадки. Почти все они были, кроме русского и алгебры, были в картонных обложках, так что их оборачивать было необязательно.

 

С бумажки, которую смял в сердцах, переписал расписание на отдельный листочек, чтобы сунуть его под оргстекло на столе, и только тут как следует вчитался в него. И просто обалдел — по семь уроков каждый день! Каждый день! По семь уроков! Это вообще законно? Причём физкультура только один раз в неделю, как раз завтра.

 

Хотя по субботам мы не учились. Хм, и что лучше — учиться пять дней побольше, или шесть поменьше? Даже сразу и не сообразишь.

 

Я переписал расписание в дневник, стараясь делать почерк как можно круглее, чтоб было понятнее. Выполнил единственный урок на завтра — русский. Все эти дела мне ужасно нравились: нравились канцтовары, нравилось раскладывать тетрадки и писать от руки. Надолго ли?

 

Я лёг на кровать, закинув ноги на стенку, и, мацая эспандеры, стал думать про Макса.

 

Мы знакомы меньше суток. Дурацкая бронзовая птица. В гомоне библиотеки «Весело же!». Добродушный толстяк, ищущий приключений. Автомобили и сестра — нежелательные темы. Или про сестру мне показалось? Ладно, завтра в журнале посмотрю его адрес, может, и пригодится.

 

 

 

 

 

Глава 9. Первый учебный день

 

 

 

 

 

Вечером, за ужином, я рассказывал как прошло "первое сентября", за исключением, конечно, бронзовой птицы.

 

— А потом она мне сказала, что её родители разбились в автомобильной аварии этим летом. Это же ужасно, что классная хотела заставить её рассказывать о себе, да ведь? У меня даже сложилось впечатление, что она не знала о её семейных обстоятельствах, но такого ведь не может быть, как ты считаешь, мам?

 

Мама смотрит испугано.

 

— Я даже не знаю… Бедная девочка! Постарайся с ней подружиться, может, это её как-то поддержит.

 

Отец кивает.

 

Блин! Я рассчитывал совсем не на это! Я думал подтолкнуть маму к тому, чтобы поделиться этой историей со своей подругой Рогачёвой, чтобы та уже накрутила хвост нашей классной.

 

Я делаю жалобные глаза.

 

— Вы уж ездите поаккуратнее, от такого никто не застрахован, — я делаю упор на последних словах.

 

Мама готова прослезиться, отец подозрительно закашлялся.

 

— Ну вот, а по внеклассному чтению нам задали «Двух капитанов». У нас есть?

 

— Да, была, наверно, в коробках всё ещё. Хорошая книга, поучительная, — сказал отец. Вот зануда, лишь бы попоучать.

 

— А потом мы со старостой, Верой Савостиковой, зашли купить обложки на учебники, ну и всё. Кстати, мам, можно мне денег, я хочу купить витамины, и какое-нибудь средство от прыщей.

 

Родители как-то многозначительно переглянулись. Так, зря я упомянул прыщи сразу после Веры, они решили, что я хочу ей понравиться. Ладно, не буду оправдываться, ещё хуже будет.

 

— Или лучше, может быть, вы будете давать какую-то сумму раз в неделю?

 

— И сколько бы ты хотел? — нахмурился отец.

 

— Ну… тысяч десять, а лучше двадцать.

 

— А что не тридцать, — начал закипать отец.