Как меня задрочили. Ох, как же меня задрочили.

 

Первые несколько часов никто не верил, что я вообще реален. В морге я валялся уже как несколько часов, и по всем признакам окочурился. Но с горем пополам удалось доказать свою живость, а затем…

 

Меня пустили по кругу. По трассе «Допрос-осмотр».

 

Два дня! Два грёбаных дня! Они явно действовали наверняка, да?!

 

Половину первого меня осматривали. Даже зонд в жопу хотели запихать, благо я смог отбиться и отстоять своё право на счастье.

 

Вторую половину допрашивали. Вопросов было много, но все они сводились к двум: как выжил и что помню.

 

Как выжил? Сказал, что и не умирал.

 

И ведь правда: меня ведь никто не ранил. Я просто заблевал кровью и рухнул сам по себе, и с чего им вообще знать, что я умер? Пульса не было? Так я его замедлил. Это моя техника, ю ноу блин? Что-то вроде гибернации и регенерации.

 

Естественно, это звучит как бред и вряд ли бы мне кто поверил, если бы не одно: меня повели на магический полиграф, и тот показал, что я говорю правду.

 

В чём правда, брат? Правда в полиграфе, брат.

 

А ещё в приказе, которым я заставил его ошибиться. В итоге моей лжи поверили, ведь ментальной магии нет, полиграф подтвердил, а больше предъявить и нечего.

 

Уж поверьте, соврать — всяко лучше, чем сказать: "Не знаю, пук-пук". И уж тем более лучше, чем рассказать правду.

 

Знаю я, как выжил. Грёбаная корона воскресила. В тот момент, как моё сознание почти потухло, я услышал собственный голос, приказывающий воскреснуть.

 

Именно про это, скорее всего, в записке и говорилось: не умирать, и не терять сознание. Якобы, один раз сработает, второй точно нет. Я ещё тогда недоумевал, как может сработать смерть?

 

Но теперь всё понятно.

 

По какой бы причине я ни попал в этот мир, мне дали право на ошибку. Казалось бы, здорово да? Умер-воскресе, всё замечательно, больше не тупи и не умирай. Спасибо, кто бы это ни сделал!

 

Но у этого огромная цена.

 

Не умирать — это естественно. И не собирался, спасибо.

 

Не терять сознание — это полный кабздец.

 

Теперь понятно зачем судьба творит такие финты с моей задницей. Вся эта ситуация c Агонией кажется каким-то бредом, какой-то случайностью, упавшей на голову. Роялем в кустах, не знаю. Укулелей.

 

Но, пусть это всё еще странно, но теперь я понимаю зачем.

 

Агония — случайность, свалившаяся на голову. И она же вправила мне мозги. Дала ценнейший опыт.

 

Показала, что локация для новичков закончилась. Прав на ошибку больше нет.

 

Что-то во мне пробуждается, и я очень боюсь, что моих крайне пацифистичных взглядов оно может не разделять. Нужно обязательно выяснить что это. И я выясню. Но для начала…

 

— Лютер, при всём уважении, ты меня затрахал, — чистосердечно приложил я руку к груди.

 

Весёлого настроения он не разделял. Наверное потому, что и у меня его не было.

 

— Константин, погибло двадцать три человека, — прохрипел явно уставший Лютер, — Двадцать три ребёнка высокопоставленных людей. В стране траур. Все учебные заведения приостановили работу на три дня, а Московская Школа и вовсе на неделю, хотя её восстановили ещё вчера. По телевизору выступал Эстер, Маркус, все главы великих родов и даже глав других стран.

 

Да уж… понимаю его нервозность. Случилось полное дерьмо. И знаете что? Из-за меня.

 

Мне нужна сила. Сила, чтобы не допускать смерть или потерю сознания. И сила, чтобы исправлять собственные ошибки, по типу Агонии.

 

И у меня есть план, как этого достичь. Но для начала…

 

— И вот же совпадение — ты единственный выживший, — агент запустил шарманку.

 

— Лютер, иди поспи, реально. Выжило около двухсот человек. То, что вы посчитали меня мёртвым — ваши проблемы, — я нервно топал ногой и смотрел в глаза агенту рода Элерс, — Слушай, ты думаешь я не знаю зачем вы здесь, м? Вам просто необходимо найти виноватого. Случайно это произошло или нет, но отвечать кто-то должен. Только вот против меня — лишь предположения, и те бредовые. А ещё Романовы, да, — я заулыбался, — Начнёте на меня валить — они расскажут всю правду. Но вот в чём проблема…, - притих я, а затем резко ударил по столу, — Я невиновен, тупорылые вы дебилы! У меня капуцин, и тот умнее вас! А он Вику сожрать пытался! Он какашками в неё кидается! Ты кидаешься говном, а, Лютер?! Нет?! УДИВИТЕЛЬНО!

 

Лютер вздохнул. Я за ним повторил и успокоился.

 

— Да уж…, - агент выключил планшет, встал и открыл дверь, — Мы закончили.

 

Я всё ещё был в главной Московской больнице. Уровень жизни здесь как в первоклассной гостинице, а с учётом, что платит за всё род Элерс — вдвойне приятно.