Эта скотина проверяет, как далеко мы готовы зайти в подчинении. И если сестра начала ломаться, то вот я — нет.

 

«Ты чё, скот, хочешь подчинить МЕНЯ?!», — я сжал подлокотники и уже было открыл рот, как…

 

— Да, уверены, — голос матери окреп, — Это ВЫ к нам пришли, и ВАМ нужна помощь. Значит вы и соблюдайте правила, которые мы установили. Либо тушите сигарету, либо мы разговариваем по всем правилам закона — с записью, в участке и при понятых. Но вы бы не пришли к нам лично, если бы могли просто вызвать. А раз так — не вам устанавливать правила. Тушите.

 

Я округлил глаза и посмотрел на Лизу. Её руки дрожали, голос едва не срывался, а лобик едва-едва блестел от испарины, но всё же…

 

«Мама… да ты же крутая!»

 

— Чёрт, вы правы. Извините, — Лютер спрятал сигарету.

 

Готов поспорить, он и не планировал курить.

 

— Благодарю, — кивнула мать.

 

— Давайте тогда продолжим.

 

Дальше пошёл ряд скучных вопросов, ответ на которые был почти всегда «нет». Контактировали ли мы с Теодором, связывались ли с его новой женой, обращались ли к нам другие члены рода Элерс и всё в таком духе.

 

Мать сдержанно отрицала, сестра сдержано обсирала отца. И ту, и ту эти вопросы… расстроили.

 

Неприятно смотреть, когда с лица твоей мамы и сестры спадают улыбки. И если сестра больше злилась, то вот мама притихла, сжала руки в замок и монотонным голосом лишь отвечала на вопросы.

 

Кем бы ни был отец, я его заранее ненавижу. Ещё бы — бросил семью как балласт и женился на аристократке, чтобы получить такой же титул. Ушлёпок? Очевидно, да.

 

Ну, я с ним ещё поболтаю, можно не переживать.

 

А что касаемо меня — я ничего не понимал, я и не расстраивался. Дебила тяжело расстроить.

 

— Ладно, благодарю за ответы, — улыбнулся агент, — На этом мы закончили. Не откроете?

 

Мать открыла дверь и наконец выпроводила федерала.

 

— И чё он приходил? — бомба в форме сестры взорвалась, — Чё ему надо было? При чём тут эта шлюшка София вообще? Чё у нее, блог-аккаунт взломали? Фотки интимные слили?

 

— Не знаю, — вздохнула мать, на чьё бледное лицо наконец начали возвращаться краски, — Да и не хочу.

 

А я хочу! Какого хера он вообще пришёл? Я чуть не родил при виде его корочки!

 

Очевидно, весь этот расспрос был связан с Софией. Кто она? Моя сестра? Родная? Или дочь той, на ком женился папаша? С ней явно что-то случилось, и я подозреваю, что она пропала.

 

— А этот чё молчал?! — Вика ткнула в меня.

 

— Не этот, а твой любимый старший брат.

 

— Да-да, он тоже. Ну?

 

Я показал сироп и потыкал в горло. Как только мать отошла на кухню, я всем видом замахал на сестру и пытался уломать, чтобы она не выдавала мои приключения в клубе. Получилось, однако. Она фыркнула, показала мне язык, но тему закрыла. Пока что. Чувствую, с ней ещё придётся разбираться.

 

Как только сестра отстала, я подбежал к окну, выглянул, и застал уходящего федерала. Простояв так ещё минут пятнадцать, я окончательно убедился, что никого не вижу. Ни азиатов, ни федералов, ни президентов и иже с ними.

 

Неужели… всё? Неужели я смогу поспать и поставить точку в первом дне новой жизни?

 

«Спа-а-ать…», — я только сейчас осознал, насколько же сильно устал.

 

И впрямь, перерождение в новом теле — не самое лёгкое занятие. А тут ещё стресс, драки и блевание собственной кровью. С таким набором сил не наберёшься.

 

Нужно спать. Сон — это то, что не только восстановит силы, но и очертит начало моей новой жизни. Если я проснусь — значит всё ещё впереди.

 

Я умылся, разделся до трусов, выпил сироп и рухнул на единственную не заправленную кровать.

 

С кухни послышался призыв к еде, на которой я не обратил никакого внимания. Да даже на боль в горле. Всё это меня не волновало.

 

Я просто…

 

Просто…

 

Уснул.

 

Первый день в новом мире подошёл к концу.

 

 

 

 

 

* * *

 

 

Лютер Крауц зашёл в просторный кабинет особняка Элерсов. Одного из.

 

За столом в конце помещения сидел рослый брюнет с голубыми глазами и в чёрном классическом костюме. Он подписывал какие-то документы и никак не реагировал на гостя.

 

Но спустя пару минут он черканул ручкой по бумаге и подал голос:

 

— Присаживайся, Лютер, — он продолжил заполнять документы, — Я слушаю.

 

— Здравствуйте, господин. Я по поводу Россов, — он сел.