— Ты молодец, — я потрепал её по голове, — Хорошая девочка.

 

— Да…, - она улыбнулась, — Да… я молодец.

 

Сейчас она выглядит куда натуральней. Живее, что ли.

 

И сейчас она симпатичней, чем та девочка с наигранными эмоциями.

 

— В говне и грязи тебе больше идёт.

 

— А? — не поняла она.

 

Нас прервали. Очень злой, недовольный Чингисхан.

 

— Ты чё?! — верещал он звуками аутиста, — Ты ч-ё-ё-ё?!

 

— Прости. Не сдержался, — почесал я затылок, — Правда, случайно. Давай просто не будем их считать.

 

— Ря-я-я-я!

 

Я хмыкнул, посмотрел на выбежавших арбитров и снова едва удержался на ногах.

 

«Твою мать…», — в глаза поплыло, — «Опять закружилась…»

 

— Победа присуждается… Константину Россу, Момотаро Ли и Софии Элерс!

 

Я не стал дожидаться аплодисментов, выкриков или подобного. Я схватился за кровоточащий нос и быстрым шагом пошёл в комнату ожидания. София и Ли попытались меня окликнуть, но я не обращал внимания. Просто не мог, иначе бы они заметили.

 

— Ох… сука…, - запираюсь в туалете, отпускаю нос и позволяю тёмно-алому потоку хлынуть в раковину, — Какого… хера…

 

Голову разрывает. В буквальном смысле. Будто из черепа что-то растёт, и теперь я понимаю, что это не грёбаная шишка у меня в голове, а какая-то неплонетянская херня. Причём не только с правой стороны, но теперь и с левой, только поменьше.

 

Это рога? Я от сатаны? Юродивый?!

 

Надо провериться, у меня в прямом смысле проблемы с башкой — я умер внутри, мама прости, тысяча минус семь.

 

— Костя! Костя-я-я! — кричала София.

 

— Ты в туалете?! Быстрее выходи, я сейчас обоссусь! — заорал Ли.

 

К этому времени я уже умылся, и даже посеревшее лицо скрылось за краской разогнанной крови.

 

Аккуратно открываю дверь и чуть не падаю от аккуратно влетевшего Момотаро. Он не шутил, походу.

 

Я вышел. И лишь стоило замку щёлкнуть, а Момотаро закрыться в кабинке, как София выпрыгнула из тени и едва на мне не повисла!

 

— Я победила! Ха-а-а-а! Я победила! — она со всей силы меня обняла, — Ха-ха, видел?!

 

Я чуть не рухнул от неожиданности. Девушка меня обхватила, со всей силы сжала и даже не стеснялась прижиматься грудью и головой.

 

— Да я чуть не вырубилась от боли! Я думала что всё, проиграла, и тут такая понимаю, что парень идиот и волнами камни посылает! И такая «А-а-а, можно подловить». И такая «Надо отвлечь»! И такая дожидаюсь, терплю удары, ловлю момент и швыряю в него палку! А он такой «Кха!», а я такая «Ныа, мужлан, спермобак!». И ещё откуда-то рецепт катаны с пространственными разрезами взялся! И я победила! Ты видел?! Ха-ха, как же это круто!

 

Она тараторила как Эминем под спидами барыги из телеграмма.

 

— Сражаться та-а-а-ак круто! Даже лучше, чем в салоне красоты сидеть! — она подняла грязное, испачканное в крови, но такое, сука, симпатичное лицо, и мило улыбнулась, — Да ведь?

 

Я снова улыбнулся в ответ, ощущая, что мне… приятно?

 

И почти сразу я понял почему.

 

"А когда меня вообще… искренне обнимали?"

 

— Ты — чумазая. Не пачкай меня, — я схватил её за лицо и попытался отпихнуть.

 

— Ва-а-а, — она начала мычать и сопротивляться, со всей силы цепляясь в мою спину.

 

— Фу, уйди, — я сжал её щёки и начал водить голову туда-сюда.

 

— Да я… повсто… спашибо шкажать хотеуа, — она всё ещё меня обнимала.

 

В этот момент дверь открылась. Не туалетная, нет. Вход в комнату.

 

Я повернулся первым и увидел… Катю? Да, Екатерину Романову.

 

— Катя? — я удивился.

 

— Екатерина? — София тоже её не ожидала, — Что вы тут делаете?

 

Девушка замерла у входа. Она посмотрела на меня, перевела взгляд на прицепившуюся Софию, и вновь на меня.

 

— Поздравить с победой хотела, — сказала она тихим, безэмоциональным голосом, — Поздравляю, собственно. Рада, что вы в порядке. Теперь позвольте откла…

 

Она уже было вышла. Почти закрыла за собой дверь, не позволив нам проронить ни слова. Но её прервали.

 

Громкий, невыносимый гул со стороны арены, за которым последовало землетрясение.

 

Всё помещение, вся мебель и оборудование затряслось. Попадали шкафчики, бутылки с водой и лежащие на лавочках телефоны. Чтобы удержаться на ногах, я прислонился к стене и притянул за собой Софию, которая уже начинала падать. Я прижал девушку, оперся спиной о стену и поудобней расставил ноги, но даже так я не был уверен, что удержусь.

 

«Что это… за грёбаный ад?!»