Пуля пробивает грудь мужика, сворачивается в точку и разносит всё в метре вокруг, буквально не оставляя и куска от пытаемого бедолаги. Я же стоял достаточно далеко, чтобы меня не задело.

 

Я развернулся. Посмотрел в сторону стрелка, и… никого. Ни попытки всмотреться, ни ожидание не выдало снайпера, хотя я стоял и не шевелился, специально провоцируя убийцу.

 

Это значило лишь одно — операция отменена. Стрелок устранил крысу и сразу же ушёл.

 

«Да. Так и знал, что времени не было»

 

Видимо, снайпер уже планировал уходить, — скорее всего водитель и стрелок не с одной группы, а просто работали вместе, — но ему поступил заказ прибраться.

 

«Тц. Блядство!», — я осмотрелся и увидел, как со всех сторон снова начали появляться люди.

 

Ускорение спало, но оно уже было и не нужно — я и так мог убежать, несмотря на потерю крови, головокружение, возвращающуюся боль и тошноту.

 

Нужно уходить — здесь я уже ничего не сделаю. Взрыв стёр всё вокруг себя, а значит и мои отпечатки тоже — о них можно не переживать. От свидетелей не избавиться, а ботинки чужого размера и явно не принадлежат школе.

 

Конечно, меня без проблем вычислят. Кто ещё в воротнике и очках ходит? Но это будет не сразу. У меня есть время.

 

Я быстрым шагом скрываюсь сначала в переулке, затем перехожу на бег трусцой и направляюсь обратно — туда, где в меня выстрелили.

 

Ничего примечательного там не было. Люди ходили и косились на мою кровь.

 

Я вернулся к своим туфлям, переодел обратно и кинул кроссовки к алой засохшей луже.

 

— Сгорите и исчезните.

 

Всё вспыхнуло и начало испаряться. Через полминуты ни крови, ни обуви уже не было, а я наблюдал за всем издалека.

 

Всё. Больше не могу. Можно было, конечно, обшарить приказами каждый угол, но…

 

Я уже на пределе. Мне очень плохо.

 

В глазах темнеет, в ушах нарастает звон, и припёкшийся к горлу воротник всё больше сдавливает глотку, не позволяя нормально дышать.

 

Я… больше не могу.

 

«Домой…», — я зашатался, — «Домой…»

 

У меня есть сутки. Минимум сутки на отдых и обдумывание. Я уверен.

 

Мне… просто нужно домой.

 

Повезло, что я был рядом. Пока откат не ударил окончательно, пока я всё ещё в сознании, я чудом дошёл до дома. Постоянно оглядывался, проверял хвосты, думал, думал и думал, что сейчас за мной явятся вновь. Поймут, что я не тот Лоуренс.

 

Ждал, что снова прикажут меня устранить.

 

Дома кто-то был. Мама, скорее всего, ибо сестра сейчас смотрит бои.

 

«Я дома… дома…», — я даже не стал разуваться, а просто сел на диван и прикрыл лицо руками.

 

— Сынок, это ты?

 

«Что делать?..», — нервы не давали мне просто отрубиться, — «Сука, что делать?! Они ведь знают где я живу? Знают, что у меня есть и сестра, и мать? Им будет плевать, что они мне даже не родные. Они этого даже не узнают. Если понадобится, они их используют. Заберут единственный шанс на семью…»

 

Дышать становилось труднее.

 

«Это Коалиция, да? Но кто предатель в моём окружении? Сука, они всё рассчитали! Знали как и где меня убивать. Чёрт…»

 

Становилось жарко. Во рту пересохло.

 

«Все вокруг могут оказаться предателями. Лютер, Ли, София… все… все-все-все-все!»

 

Я дышал всё быстрее.

 

— Сынок, всё нормально?

 

«Когда в следующий раз нападут? Сколько у меня ещё есть? День? Два? Или они уже у порога? Я не знаю. Я ничего не знаю! Чёрт… чёрт!»

 

— Костя!

 

«Я устал. Мне не дают и дня на передышку. Буквально. Постоянно, чтобы я не делал в этом сраном мире, постоянно… постоянно, постоянно-постоянно всё идёт против меня!», — несмотря на жар, тело дрожало.

 

— Костя!

 

— Да что?! — гаркнул я на подошедшую мать.

 

Она остановилась и широко распахнула глаза, не веря, что я повысил на неё голос.

 

Я проморгался. Осмотрелся. Понял, что кроме нас в квартире никого нет и снова опустил голову на руку, прикрывая лицо.

 

— Прости. Прости, мам. Просто я… я…, - даже слов найти не удавалось, — Чёрт.

 

Она ничего не ответила. Мама не знала как на это реагировать.

 

«От меня избавятся в любой момент. Я не справлюсь? Я не смогу зажить счастливо? Не знаю… сука… я не знаю. Что делать? Прятаться? Сражаться? Как?!», — я схватился за волосы, — «Чё-ё-ё-ё-ё-ёрт. Чёрт! Что делать? Я не знаю, что мне…»

 

— Кость…, - мама присела передо мной и взяла меня за руку, — Прости.

 

Это я услышал отчётливо.

 

— Что? — я поднял на неё глаза.