Пока я ехал, на меня смотрели все. Особенно когда останавливался на несколько секунд. Ещё бы — красивый молодой парень, в белоснежной форме лучшей Школы Москвы, на грёбаном люксовом мотоцикле! Белое на чёрном. Красота на красоте.

 

Меня даже фоткали. Девчонки, в основном.

 

В один из таких моментов я почувствовал как телефон в кармане завибрировал. Митрич. Было это через двадцать минут после прошлого звонка.

 

— Босс, троих китайцев прикончили, двое отступили. Подкрепление не идёт. Странно.

 

— Что с Лизой?

 

— К ней уже едут. Что дальше?

 

— Сколько вас?

 

— Двое наших погибло, так что семь. Всего в банде тридцать человек, но их надо подтягивать — днём никто из нас не собирается.

 

— Подтягивай как можно больше и жди указаний, — я сбросил и поехал дальше.

 

Но… я чувствовал, словно что-то не так. Не могло всё идти гладко. Не могли заказчики имперцев не знать, что выехал именно я.

 

Я понимал, что ничего не будет так просто.

 

Прошло двадцать минут.

 

— Да? — ответил я на звонок.

 

— Босс…, - неуверенно, словно в страхе, сказал Митрич, — За Елизаветой уже приходили. Имперцы. Её увели.

 

— СУКА! — выкрикнул я, — Сколько вас?

 

— Пятнадцать.

 

— Рассредоточьтесь вокруг имперского клуба. Не дайте себя спалить, — сбрасываю и, не дожидаясь светофора, срываюсь дальше.

 

Сука! Так и знал!

 

Так, сука, и знал!

 

— Вася, где ты?

 

— Дома. Всё подготовлено.

 

— Запихай в чемодан вещи потяжелее и засунь часы. Сделаешь — беги к имперскому клубу, он один в районе.

 

— Хорошо, босс. Что-то намечается?

 

— Да…, - процедил я, — Будем наказывать собак.

 

Я доехал через пять минут. По пути заметил несколько мужиков, просто сидящих или стоящих без дела. Наши, полагаю.

 

Но вот куда больше здесь было азиатов.

 

Десять… нет, двадцать. Двадцать грёбаных магов, в любой момент способных стереть меня в порошок. И они знали, кого надо стирать — я сразу это понял.

 

Я подъехал и бросил мотоцикл. Вокруг всё действительно было побито, но не сказать, что разрушено. Просто вандализм. Но урон собственникам это нанесёт огромный — район словно в центр анархии превратился.

 

Вдалеке я заметил Васька. Не обращая внимания на взгляды азиатов, я подошёл к парню.

 

— Всё готово? — беру чемодан и понимаю, что он действительно тяжёлый.

 

Прислушиваюсь. Часы реально громкие. Я даже отсюда их слышу.

 

— Молодец, Вась. А теперь слушай план. Ты пойдёшь за мной и понесёшь чемодан. Скорее всего, на второй этаж тебя не пустят, но это и к лучшему. Стой на первом. Про чемодан ничего никому не говори. Слушай мои дальнейшие указания. Попросят отдать, чтобы показать боссу — отдашь. Не бойся и не нервничай. Ясно?

 

— Д-да.

 

Боится. Ещё до моего появления начал бояться. Но тем не менее — он продолжает подчиняться.

 

— Не бойся, чувак, — я похлопал его по плечу, — Я не дам тебе умереть. Ни тебе, ни мне.

 

Не хочу, чтобы Васёк был просто рабом. Не хочу его разменивать.

 

Но велик шанс, что сегодня умрём мы все.

 

— Митрич? — позвонил я по телефону, — По моему сигналу готовься забрасывать здание заклинаниями. У вас есть кто-то с телекинезом?

 

— Да, один.

 

— Пусть вытягивает первого попавшегося сразу перед дверью внутри клуба, — я сбросил звонок.

 

«Это уже не игры. Не похищение наркомана. Не та ситуация, где один приказ решит все вопросы. Нет. Детский сад закончился. Сейчас будет мир взрослых. Мир грёбаных мужчин», — я прикрыл глаза и глубоко вздохнул, — «Прямо здесь и сейчас всё становится тяжелее»

 

Я вдохнул, раскрыл глаза. Почувствовал холодный для лета воздух, стоящую гарь и жар волнующегося тела.

 

Момент тишины.

 

А затем…

 

Затем я окончательно распрощался с шансом обычной, спокойной жизни.

 

— Пошли, Вась.

 

Парень взял чемодан, и мы двинулись в клуб. Везде, буквально повсюду стояли азиаты. Несмотря на магистральную дорогу, пешеходов и машин не было. Вообще.

 

Все просто боялись здесь появляться. Все знали, что имперцы сорвались с цепи. Знали, что здесь опасно.

 

И они были правы. Около двадцати боевых магов только на улице, не говоря уже о тех, кто внутри клуба. И все они смотрят на нас. Не отрываясь. Прожигая затылок. Любое неверное движение, и я даже рот раскрыть не успею.

 

Любая искра, и мы сдохнем. Не будет никакой школы, магии и красоток. Ничего не будет.

 

Я просто умру.

 

«Да… теперь я это чувствую…», — я улыбался, — «Теперь я в привычной среде»