– Риас, – снова прокричала я. – Помоги мне.

И ничего.

Вместо этого по залу разнесся тихий шелест, а следом легкий рык, от которого сердце ухнуло вниз.

Резко повернув голову, я увидела того самого ти’инга, который только что лежал бесформенной кучей, а теперь снова обрел черты. И не только черты. Песчаный хищник двигался, мягко ступая и направляясь ко мне.

– Боже… что это? Как?

Существо снова зарычало, обнажив острые клыки.

– Остановитесь! Пожалуйста!

– У нас нет времени на обычные меры, Лера, – равнодушно отозвался Тирих. – Придется пройти ускоренный курс. Ты же сама этого хотела.

– Какой ускоренный курс? Я понятия не имею, что делать!

– Знаешь. Ты знаешь, Лера.

Мне хотелось кричать, биться в истерике и требовать отпустить, но я понимала, что это ни к чему не приведет.

Я сама подписалась на это.

«Идиотка!»

Быстро осмотревшись, я внезапно поняла.

«Вода! Песок влажный, значит, в нём есть вода!»

Закрыв глаза, я попыталась отстраниться от происходящего и позвала водную стихию.

Она отозвалась неохотно, словно сонный ребенок, не желающий подниматься ранним утром.

Пришлось надавить чуть сильнее.

И стихия подчинилась.

Только воды здесь было ничтожно мало. И у меня получился саблезубый кролик против матерого хищника, который был больше его раз в десять.

– Вижу, водная стихия тебе далась, – кивнул Тирих. – Но это не то.

С тихим вскриком я погрузилась в песок по колено. А мой несчастный зайчик был рассеян злобным ти’ингом за считаные секунды.

Жалко, симпатичный вышел зайка.

– Быстрее, Лера.

Я едва не зарычала от бессилия.

«Что значит быстрее? Как он себе это представляет?»

А хищник всё ближе. Я уже могла рассмотреть каждую песчинку на его морде.

«Нет, на это смотреть не стоит».

Зажмурившись, я попробовала призвать землю – так же, как только что призывала воду, – но ничего не получилось.

Пусть эти две стихии и означали жизнь, но были совсем разными.

Песок поглощал меня всё сильнее, я уже просела практически по бедра.

«Не хочу! Не хочу!»

Но земля всё равно не отзывалась.

Может, потому, что я знала, что ничего со мной не случится? Что это всего лишь урок и Тирих меня не убьет и даже не покалечит. Именно поэтому ничего не получалось.

– Усложним, – заявил Тирих, еще раз топнув ногой.

Ти’инг утробно зарычал, пригнулся и прыгнул на меня, разинув пасть с острыми как бритва зубами.

А вот это уже было по-настоящему жутко.

– Аа-а-а! – закричала я, закрываясь руками и отворачиваясь.

Громкий шорох песка, стук и тишина.

Я не сразу рискнула открыть глаза.

А когда смогла, то увидела прямо перед собой тяжелый песчаный щит, который, словно купол, защищал меня от опасности.

– Уже лучше, – довольно прокомментировал бородач и скомандовал: – Вылезай из песка быстрее.

– Как? – огрызнулась я, осторожно касаясь щита.

– Вот у себя и спроси.

«Гад!»

Я осторожно пошевелилась, пытаясь выбраться, но земля слишком крепко меня держала и уступать была не намерена.

И что теперь делать? Щит я, может, и создала, но как это сделала – не помню, так что толку от меня сейчас было мало.

– Замерзнешь и заболеешь, – прокомментировал Тирих.

– Ну так помогите!

– Благотворительностью не занимаюсь.

Я волком глянула на него и поджала губы.

«Ладно, сама справлюсь».

Моя ладонь осторожно коснулась поверхности. Я чувствовала каждую песчинку, каждый крохотный камешек.

«Холодно…»

И тут вдруг ощутила небольшой огонёк – где-то там, в глубине.

Я думала, что мне показалось, но потом поняла, что нет. Я ощущала это тепло. Совсем небольшое, крохотное.

– Земля – это жизнь, Лера, – вновь произнёс Тирих.

Жизнь, тепло.

Я усилила давление, с силой прижала ладонь к земле, отчаянно прислушиваясь.

«Ну где же ты, где?»

Я знала, что она здесь.

И это стремление обнаружить оказалось сильнее холода, страха, тревог и сомнений. Я забыла, что уже по талию нахожусь в земле, что мне неудобно и хочется поскорее оказаться у себя в комнате с кружкой горячего чая. Из памяти стерлись предатель Риас и грубиян Тирих.

Все это отошло на второй план.

Главное совсем другое.

И стоило мне так подумать, как земля под моими ладонями вдруг подалась и выступила.

Я убрала руки и увидела росток. Он быстро поднимался, увеличиваясь на глазах. Появились листы, длинные, как у тюльпана, следом тяжелый бутон, который рос и рос, пока не распустился, превратившись в цветок ярко-розового цвета.

Он был такой красивый, с бархатистыми листочками, светлой сердцевиной и белыми тычинками, что у меня захватило дух.

– Как красиво.

И в этот момент идиллия была нарушена резким вопросом:

– Что здесь происходит?