– Лучше верните одежду, в которой вы притащи… я прибыла сюда.

– Прошу прощения, но её уже уничтожили. – Лиэр демонстративно отвернулся, глядя в окно. – Оденься. Не хочу тебя принуждать.

Ева уставилась на его спину, облитую чёрным бархатом сюртука, сдержанно расшитого серебром. На атласную ленту, что низким бантом перехватывала до лопаток достававшие тёмные кудри.

На затылок, соблазнительно подставленный под удар. К примеру, тяжёлым подсвечником с магическими кристаллами, так кстати сиявшим на каминной полке.

Провоцирует на атаку? Провоцирует. Не иначе.

Но она ударит лишь тогда, когда он не будет ожидать.

Торопливо натянув платье через голову, Ева соскользнула с алтаря, позволив широкой юбке опасть к ногам искристыми складками. Кусая губы и нервно пытаясь коситься одновременно через плечо и на фигуру у стола, попробовала застегнуть мелкие скользкие пуговички сзади, чтобы шёлк перестал соскальзывать с плеч.

Замерла, когда враг, незаметно оказавшись близко, зашёл ей за спину:

– Позволь мне.

Когда его пальцы аккуратно убрали ей волосы с шеи, собрав их на одну сторону и перекинув через плечо, струна напряжения, и без того натянутая в ней туже некуда, лопнула: резко развернувшись, Ева взметнула сжатый кулак к точёному носу лиэра. Моментальным, очень уверенным движением… прерванным за сантиметр до цели.

Не по её воле.

– Заклятие куклы. Не забывай, – спокойно напомнил Кейлус, когда Ева застыла, способная только моргать. Перехватив пальцы, чуть не доставшие до его лица, опустил её покорную, безвольную руку так просто, точно та и правда принадлежала кукле. – Спадут сами собой спустя пару минут. Но если попробуешь навредить кому-либо в моём доме, история повторится, и мне для этого не нужно быть рядом. – Её взяли за плечи, вновь отвернули лицом к окну, заставляя безмолвно проклинать чёртову магию и собственное тело, неспособное противиться. – Возвращаясь к твоему вопросу… Народу совершенно необязательно знать, что связывает нас помимо церемонии обручения. И связывает ли. Но, поверь, мои предпочтения весьма разнообразны… В приоритете точно не маленькие мёртвые девочки, однако, если хочешь, могу сделать для тебя исключение. – Чужие руки, застегнув верхнюю пуговицу, скользнули ниже, неторопливым поглаживанием прочертив по обнажённой спине линию от плеч до талии. Двинулись выше: чужая ладонь легла ей на шею, чужие пальцы убрали волосы за ухо, чужие губы обожгли кожу на виске вкрадчивым выдохом тихих до интимности слов. – Хочешь?

Если бы Ева могла, она бы сглотнула. Она вдруг вспомнила, как вела себя с Гербертом во время их давней, смешной, глупой войны, и отчётливо и тоскливо поняла: тот никогда не был ей настоящим врагом. И никогда не сделал бы того, что могло причинить ей настоящую боль.

В отличие от человека, в чьих руках – в прямом и переносном смысле – она пребывала теперь.

– Так хочешь? Говори, не стесняйся. – Тёплые пальцы, слегка пощекотав изгиб подбородка, лаской скользнули к ямке меж ключицами, но Еву не оставляло ощущение, что ласка эта в любой момент может перейти в удушье. – После активации заклятия губы отпускает раньше всего.

– Нет, – выдохнула Ева, желая одного: чтобы Кейлус Тибель прямо сейчас оказался как можно дальше от неё. – Не хочу.

Висок согрел смешок, тихий и лёгкий, как прикосновение пальцев к клавишам на пианиссимо.

– Как я и думал. – Отстранившись, лиэр вернулся к пуговицам: судя по скорости продвижения от верхней к нижней, одевать женщин ему и правда было не впервой. – Я не хочу, чтобы ты считала меня врагом. Не в моих правилах делать с людьми то, чего они не желают сами.

– Видимо, по вашему мнению, ваш племянник просто мечтает поскорее отправиться к праотцам.

Внутри Ева тут же отвесила себе подзатыльник, жалея, что ей так быстро разморозили неуёмный язык, но Кейлус продолжил медитативно застёгивать бесконечный пуговичный ряд:

– Как раз об этом я и хотел поговорить. Хочу предложить тебе сделку.

Она промолчала.

Знала, что условия изложат и без ответного вопроса.

– Ты права. Мне нужно падение Айрес. Мне нужна её корона. А тебе, если не ошибаюсь, нужен Уэрти, живой и здоровый.

– И что вы хотите от меня? – не выдержала Ева, когда Кейлус, закончив с пуговицами, в невыносимом гнетущем молчании откинул с плеча за спину светлую копну её распущенных волос.