Смерть и прочие неприятности. Opus 2 читать онлайн
Она по-прежнему считала, что ни о чём не жалеет. Пусть даже Кейл с тех пор возомнил, что она желает уничтожить его – и, естественно, был неправ: Айри дорожила им настолько, чтобы закрывать глаза на многое, не сходившее с рук никому (попробовал бы кто-то другой покуситься на жизнь Уэрта хоть раз). Пусть даже Кейл возненавидел сестру за то, что та отобрала у него смысл жизни. Ведь он обрёл новый: после смерти отца Кейлус Тибель мог бы бросить всё, наконец сделать то, о чём так мечтал глупым мальчишкой – и не сделал. Слишком увлёкся другой мечтой – о мести.
Ненависть часто привязывает крепче любви. Айрес в этом убедилась.
Белые лепестки ещё подрагивали под пальцами, когда в дверь кабинета коротко постучали.
– Войдите, – велела Айрес тирин Тибель.
Глава Охраны скользнул внутрь чёрной гадюкой. Даже не скользнул, а втёк, плавно и неслышно, словно ноги его не касались дощатого пола.
– Ваше Величество, – поклон был коротким и отрывистым. – Любопытные известия о ваших племянниках.
– Что случилось?
– Тир Гербеуэрт вызвал лиэра Миракла на дуэль.
Айрес воззрилась на бесстрастное лицо напротив. Затем на рунный круг, выжженный на полу.
…она по-прежнему считала, что Уэрту необходимо усвоить тот же урок, что в своё время пришлось усвоить ей. По многим причинам.
Главное, чтобы это тоже не ударило по ней рикошетом, который – в отличие от очень, очень многого – она не планировала.
– Кажется, – сказала Айрес, пока в вазе на её столе медленно умирали лилии, – скоро нам с Уэртом предстоит серьёзный разговор.
Глава 6
Terraced dynamics[9][9]
Служанка заглянула в комнату с алтарём, когда Ева напряжённо размышляла над тем, что же делать. Даже постучалась, прежде чем войти: та ещё насмешка над Евиным положением.
– Господин велел проводить вас в отведённые вам покои, лиоретта, – мелодично доложила девушка в простеньком платье зелёной шерсти.
Ева, которая готовилась к возвращению Кейлуса, удивлённо взглянула на пришелицу – почему-то она была уверена, что хозяин дома сохранит её прибытие в тайне даже от слуг. Помедлив, всё же прошла в любезно распахнутую дверь.
– Как тебя зовут? – вышагивая мимо ваз с цветами, пестревших на туалетных столиках, осторожно поинтересовалась Ева у девушки, которая шла впереди.
– Юми, лиоретта, – на удивление охотно откликнулась та, на миг оглянувшись.
Она была рыженькая, конопатая. Не старше двадцати. На диво добродушная для прислуги человека вроде лиэра Кейлуса – по крайней мере, на вид.
– А я Ева. Правда, мой… друг называл меня скорее Йевва, но иномирные имена непросто выговаривать. – Ева понадеялась, что её тяжёлый вздох вышел не слишком театральным: в конце концов, переживания, на тему которых она собиралась излить душу, были совершенно искренними. – Он, наверное, сейчас с ума сходит… Во всяком случае, я потихоньку схожу.
Если служанка и заинтересовалась чужими любовными перипетиями и трагедией разлучённых влюблённых, должной тронуть нежное девичье сердце, то ничем этого не выдала.
– Если ты не знаешь, Юми, меня держат здесь силой, – решив рискнуть, продолжила Ева так мягко, как могла. Надежда на то, что ей удастся разжалобить новую знакомую и обзавестись союзницей, была слабой, но попытка не пытка. – Меня похитили. Разлучили с тем, кого я люблю. Я ваша пленница. Не думаю, что тебе нравится помогать своему господину…
– Господин Кейлус не велел мне обсуждать с вами что-либо, – перебив её, откликнулась девушка учтиво и непререкаемо.
– Послушай, ты же не…
– Ваша комната, лиоретта. – Толкнув одну из дверей в стене, распускавшей белые цветы по бежу шёлковых обоев, служанка склонилась в поклоне, предлагая гостье переступить порог. – Если желаете переодеться к ужину, я помогу вам. В противном случае позвольте удалиться.
Глядя на её лицо с опущенными глазками, за покорностью прятавшее стальной барьер, Ева безнадёжно качнула головой:
– Нет. Не желаю.
Оставшись в одиночестве (Юми пообещала вернуться, дабы проводить её в столовую), она заперлась на ключ, любезно оставленный в замочной скважине. Пнула резные стенки гардероба, гостеприимно распахнувшего дверцы напротив камина. Яростно расшвыряла подушки с постели, золотившейся парчовым покрывалом среди комнаты в нежных кремовых тонах.
Замерев у окна, прикрыла глаза, вспоминая рапиру, оставленную в спальне замка Рейолей.
…«ты можешь призвать её к себе, где бы ты ни была»…
– Люче, – прошептала Ева.
Тёплая кожа ножен огладила пальцы миг спустя.
С облегчением посмотрев на клинок, Ева перекинула ремень через плечо, разом почувствовав себя защищённой. Рапира казалась приветом из оставшегося вдали замка, приютившего её в этом недружелюбном мире: будто её прислал Герберт, велев держаться и скорее возвращаться к нему. Кроме того, теперь она вооружена и (Ева очень на это надеялась) опасна.
Чары гномов, неведомые и недоступные людям, вполне могли оказаться сильнее чар, державших её в плену.
Впрочем, сразу обнажать клинок Ева не стала. В конце концов, у неё осталось всего две попытки, чтобы им воспользоваться, и одну из них следовало приберечь для представления «Избранная воплощает пророчество» (при всём уважении к злодейским способностям лиэра Кейлуса, на обещанное Лоурэн чудище он никак не тянул). Так что сперва она попробовала освободиться мирным путём. К примеру, вылезти в окно, за которым тремя этажами ниже расстилался заснеженный сад.