— Ваше сиятельство! — произнес он. — Какая неожиданная встреча! Вы здесь каким образом?..

— По личным причинам, — посмеиваясь, ответил Орландо. — Ну, и в качестве свидетеля. Дама уже прибыла?

— Ждем, ждем, с минуты на минуту должна, — засуетился полицейский. — Думаю, если б она знала, что тут будете вы, она б не заставила себя ждать.

— Ей лучше и не знать, кто я, — ответил герцог. — Думаю, тогда она будет более откровенна.

— Как скажете, ваше сиятельство! —закланялся полицейский.

Меня он словно не видел. Даже не так — боялся смотреть на меня. Боялся дышать в мою сторону, потому что я была под защитой Орландо.

Мамаша моя опоздала прилично.

Впрочем, как и всегда. Она не отличалась пунктуальностью. Еще и легкомысленность была ее вторым «я».

— А вот и я, а вот и я! — щебетала она, вплывая в комнату для свидетелей — так ее назвал нам адвокат.

— Сударыня! — рыкнул хозяин дома, утирая взмокшую от воления шею платком. — Мы же договаривались!..

Они с шефом полиции здорово перенервничали, пока мы ожидали ее.

Будь я одна, эти почтенные мужи не переживали б так сильно.

Но заставлять ждать герцога? Неслыханно!

Даже если он желает оставаться инкогнито. Ожидание — это значит, они не смогли все организовать все прилично. Пятно на репутации, однако!

Сам же Орландо не проявлял никаких признаков волнения.

Еще и меня успокаивал, поглаживая по руке.

И я переводила духи уговаривала себя, что все будет хорошо.

Хотя мне было страшно до ужаса!

Мать явилась при всем параде.

На ней было то самое новое платье, в котором она неудачно пыталась выдать меня замуж за Густава. На волосах возвышалась шляпка с цветами и лентами.

Она была похожа на свежий розовый персик, и благоухала духами.

Словом, производила приятное впечатление. И я заволновалась, переживая, что мне не поверят.

Я была в простом рабочем платье, с простой косынкой на голове.

Уставшая, с покрасневшими от солнца щеками. Обычная крестьянка.

Мое слово против слова матери-аристократки?..

Но шеф полиции вдруг сердито засопел, как носорог. И я увидела, куда он смотрит — на ее руки.

Она изо всех сил старалась спрятать исписанные чернилами манжет и испачканное запястье.

На них игроки обычно вели подсчеты своих выигрышей и проигрышей. И, судя по тому, что был задействован манжет, партия была длинной.

С руки мать записи стерла, как могла, но пятна чернил все равно были.

И это не понравилось шефу полиции. Играть, когда назначена такая важная встреча!

А вот Орландо вдруг улыбнулся.

— Доброго вечера, госпожа Сесиль! — вдруг поздоровался он с ней.

У меня глаза на лоб полезли.

— Вы что, знакомы? — только и смогла выдохнуть я.

— Да, пересекались в одном заведении, —туманно ответил он. — Пару дней назад.

— Что? Да! Ха-ха! — райской птичкой защебетала мать. — Господин Орландо, я помню, помню о своих обязательствах! Поговорим об этом чуть позже. Тут неудобно…

И ему денег проиграла?! Да когда ж все успевает…

Ее глазки так и забегали. Разумеется, она не хотела, чтоб адвокат и полицейский были в курсе того, где и как она проводит время.

Меж тем она заметила меня. Я изо всех сил старалась спрятаться за спиной Орландо, но это было невозможно.

— Вот она! — радостно выдохнула мать. — Попалась!

И она с облегчением рассмеялась, с благодарностью глянув на шефа полиции. Уселась свободнее, как хозяйка положения. Теперь она себя чувствовала уверенней. И я с ужасом приготовилась к потоку лжи, который она готовилась на меня вывалить.

— Вы себе не представляете, насколько велика моя благодарность, — защебетала она. — Вы просто ангел! Какой компетентный шеф полиции! Как быстро работают люди под вашим мудрым руководством! Преступники просто должны умирать от страха в вашем присутствии и тут же признаваться во всех своих злодеяниях!

— Да, шеф полиции тут именно для того, чтобы сопроводить преступника в тюрьму, — произнес адвокат, многозначительно глянув на мамашу. Она притворно прижала к сухим глазам платочек и всхлипнула.

— Какой позор! — воскликнула она. — Своими руками передавать свою дочь в руки правосудия! Я мать! Но иначе никак не могу поступить! Столько горя приносят те люди, у кого совесть не чиста! Ах, как мне стыдно! Как стыдно перед теми людьми, кого она уже успела обобрать и обмануть! А ее побег? Сколько нервов и слез мне стоил побег этой мерзавки!

Последнее слово она прямо-таки рыкнула в мою сторону. Так, что я отпрыгнула.