— Давайте лучше поедем к распределительнице и купим те участки, какие вы запланировали, — сказал он. — А яйцо лучше спрятать среди роз. Чтобы никто не смог взять. Они ж люБого скрутят и сцапают, кто осмелится полезть!

— Думаю, ты прав, — задумчиво пробормотала я.

Дел теперь было невпроворот.

Распределительница, конечно, была оповещена насчет меня.

Но, увидев серебро, она мигом забыла все инструкции. Да и Макс рядом со мной давал повод думать, что мы семья.

Небольшая семья, возжелавшая купить немного земли.

И никакого герцога рядом с нами не терлось.

И платили мы полную стоимость, не торговались, и вели себя прилично.

Словом, думаю, Ферро хватит удар, когда она обнаружит, что я оттяпала у нее пять участков рядом со своим. И устроила островок свободы посреди ее империи правильных огурцов.

Работникам распределетельница, конечно, велела убираться прочь в манере, присущей Ферро и ее приближенным.

Горе и ужас людей, оставшихся без крыши над головой и без средств к существованию, ее не трогали.

Но я тотчас же вступилась за них.

— Зачем их сгонять? Пусть работают, — сказала я ей.

— Да? — удивилась она. — Я думала, вы сами захотите…

— Обрабатывать такую плантацию в одиночку? — усмехнулся Макс. — Тут надо быть даже не лошадью — буйволом каким-то.

— Знаете что, — я вложила в ее ладонь еще пару серебряных, сверх заплаченных за землю. — Если услышите что-нибудь о том, что госпожа Ферро продает еще землю, скажите мне! Я умею быть благодарной!

Распределительнице это понравилось.

Она крепко зажала дармовые деньги в кулаке и расплылась в подобострастной улыбке.

— Как скажете, госпожа! — защебетала она. — Все сделаю, госпожа!

Еле от нее избавились, вытолкав за ворота.

Люди, работавшие на купленных землях, стояли как вкопанные, не понимая, что происходит и что им дальше делать. И мне, как новой хозяйке земель, наверное, надо толкнуть речь?

— Пожалуй, — решительно произнесла я, — для вас жизнь переменится к лучшему. Вы остаетесь в своих домах, на своих огородах. Только штрафы я теперь отменяю.

Это обрадовало работников.

Они оживленно загомонили, на их худых лицах появились улыбки.

— Оплата вам будет выдаваться честно, согласно договору. Пара серебряных в месяц на работника. Овощи будут приниматься все. И некрасивые в том числе. Мы просто будем продавать их подешевле.

— А! — воскликнул кто-то в этой небольшой толпе. — Вы из «Дешевой лавки»?

Я лишь кивнула головой.

— Точно так. Я не Ферро. Я не собираюсь вас морить голодом и отнимать последнее. Надеюсь, мы с вами сработаемся и будем трудиться на благо друг другу. Теперь ваш труд не будет бесплатным. Никакой. Да что там — даже собранных личинок я буду у вас скупать по паре медяков за ведро, — вспомнился страдающий Петрович и очень захотелось его побаловать. — А теперь вот что… тот огород, что находится рядом со старой липой, нужно вскопать.

— Как так?! — вскричали рабочие, что жили на нем. — Там же картофель посажен!

— Картофель продадим, — ответила я. — Сейчас молодой картофель пользуется спросом.

— А как же мы? Если наш огород перекопать, картошку продать, то мы что делать будем?

— Вы этим и займетесь. Будете торговать под вывеской «Дешевой лавки». Сначала на рынке, а потом и в лавке. Лавка сейчас отстраивается. А на вашем огороде я построю себе дом.

Работники загомонили, переговариваясь.

Новая жизнь казалась им многообещающей, но немного пугающей.

— На сегодня, думаю, вам нужно дать выходной, — щедро добавила я. — И выдать небольшой аванс. Вероятно, вы захотите отпраздновать наше новое сотрудничество?

Макс раздал рабочим мешочки с деньгами, что мы заготовили накануне, и все, довольные, разошлись.

***

Плотник воспринял с энтузиазмом весть о том, что надо будет расширить дом.

Он же с радостью порекомендовал хорошего каменщика и штукатура, которые должны были привести в порядок уже выстроенные им комнаты.

— Если эти стены отштукатурить его особой розовой штукатуркой, то будет просто загляденье! — толковал он. — Изволите ли еще печника пригласить, сударыня? Вам в новом большом доме непременно нужны будут и печи, и камины.

— Изволю, — ответила я. — И, пожалуй, краснодеревщика. Если уж делать лестницы, то из самого хорошего и крепкого дуба. А перила — из красного, и лаком покрыть! Да и в маленьком домике неплохо было б полы перекрыть.

— Как скажете! — радовался шустрый плотник.

Что ж, мы затеяли стройку. Всем задали работы. И поутру обещались прийти рабочие, смотреть на дом и оценивать фронт работ. А это означало, что золотишко надо было перепрятать.

Вечером, когда никого не было, мы с Анникой перетаскали мешочки с золотом под липу, сложили в сундучок, и туда же положили яйцо Петровича.

— Стереги, — велела Анника своей верной розе. — Можешь отдать это только мне или Эстелле. Больше никому. Это самое ценное, что у нас есть, так что уж постарайся, чтобы мы не остались ни с чем!