Нет, я, конечно, предполагала, что местные водоемы не бороздят пиратские корабли и затонувших сокровищ тут отродясь не видели, но чтобы настолько… Впрочем, кашей одной сыт не будешь, и халявная рыба — это уже хорошо.

Гришка, обрадовавшись, решил развести костер прямо на свежем воздухе и пожарить добычу.

Леший в это время забился вглубь двора и колдовал над пнем, пытаясь сделать из этой раскоряки детскую кроватку. Получалось у него из рук вон плохо. Пень с неохотой трансформировался то в трехногую табуретку, то в некое подобие гладильной доски.

— Ты смотри, чтобы на вырост была, — вставила я свои пять копеек.

Леший насупился и отвернулся. Толпа ему вообще не очень нравилась…

Или, напротив, нравилась… Стоило только Лукерье пройти мимо, как он поворачивал голову в ее сторону, и несчастный пень превращался в нечто несуразное.

В конечном итоге я не выдержала и увела русалку за собой в избу, сославшись на то, что там много опасных артефактов, к которым нужны особый подход и нежное обращение.

К тому времени в доме действительно творилась полная неразбериха. Шторы, скатерть, постельное белье и все старые тряпки было решено вытащить наружу и выстирать. Так что вскоре на заднем дворе организовали настоящую прачечную. Гришка притащил несколько палок, которые воткнули в землю и протянули между ними веревку для сушки вещей.

Стоило только Лукерье отвернуться, как остальные девушки начинали дурачиться. Молодые русалки то водили хоровод вокруг Гришкиного костра, то играли в прятки, скрываясь за полотнами развешанных на ветру простыней.

Однако я сама не заметила, как вычистили печь, а пол вымыли и выскоблили до блеска. Все ненужные склянки и банки с зельями, которыми так дорожила Яга, а я просто опасалась выбросить из соображения «а вдруг пригодится», переместили в большой деревянный сундук.

С его созданием помог Леший, который все-таки разобрался с кроваткой. Вещи все-таки получились славные, пусть и мучился он с ними до самого вечера. Кроватка с затейливой высокой спинкой пахла свежей древесиной, а на крышке сундука красовалась резьба с изображением лесных птиц и зверей.

Гришка нажарил рыбы, и я, сообразив, что смерть от голода нам теперь точно не грозит, решила накормить работничков ужином. Выбрала из запасов Яги безвредную мелиссу и заварила чай.

День подходил к концу. Я валилась с ног от усталости. А ведь я и не принимала участия в работе, всего лишь следила за ее выполнением. Как же я переживу завтрашний день? Он-то похлопотнее будет.

Русалки распрощались с нами на закате. Задержалась на ужин лишь Лукерья, но вскоре и она засобиралась домой. Гришка отправился к себе в баню, Леший тоже поднялся из-за стола, но уходить не спешил. Топтался молча у порога.

Перед тем как выйти, Лукерья подозвала меня к себе. Впервые за день я увидела на её лице смущение.

— Вот что я хотела сказать, — прокашлялась она. — Вижу, Яга, что не так ты страшна, как тебя малюют, так что, может, поймешь… Софьюшка наша хорошая. Красавица, умница, жаль, не свезло ей в хоромах царских остаться, достойной царицей бы выросла. Так что, если набедокурит где, будь помягче с ней, ладно? Не со зла она…

— Все дети шалят, — отмахнулась я, — справимся!

— Надеюсь… — пробормотала русалка как-то уж больно грустно, но быстро нацепила на лицо улыбку и растворилась в темноте ночи.

Леший за моей спиной переминался с ноги на ногу. Вот что за мужики пошли! Весь день на нее пялился!

Я уверенно развернулась и уперла руки в бока.

— И что ты смотришь? Как бревну песни петь, так сразу, а как девушку до дома проводить, так это мы не можем? А ну, быстро взял ноги в руки, догнал и предложил сопровождение!

Леший ссутулился и проблеял как козёл на пастбище:

— Ну она же… А я. Вдруг скажет, что не нужон.

Я закатила глаза.

— Бе, ме… Я, она, мы! А ну, встал, спину выровнял, голос погромче сделал и пошел! Чему я тебя учила, а? Повторяй за мной: «Разрешите проводить вас, барышня!»

— Разрешите проводить! — более уверенно повторил Леший.

— Во! Другое дело, шагай, — я ободряюще похлопала несчастного по спине. — А бревно тебе в любом случае ничего не ответит.

Вскоре и последний гость растворился в ночной тишине. Дело сделано. Приближаясь к избе, я довольно потерла руки. Удивительно, сегодня и суставы почти не болят. Не иначе как свежий воздух на меня так подействовал. Вот бы и с Софьей всё прошло гладко, жаль только, что последние слова русалки всё-таки поселили во мне зерно сомнения.