— Не получится, погибла она, Богатырей спасая от стаи птиц Могол.

— Ну и поделом ей! — зло выплюнул Богатырь. — А то одних жрет, других спасает. Где справедливость?

Видно, сильно Богатырь на Ягу обиделся, не простил. Говорить, что Яга его сожрала из лучших побуждений я не стала, все-таки ситуация неоднозначная. Главное, чтобы он Добрыню и Илью из пустыни вывел.

— Не горюй. Восторжествует справедливость. Спасешь Богатырей. Только убедить их придется, что Кощей совсем не такой плохой, каким его молва изображает. Иначе беде быть.

— Понял. Это что мне теперь каждый день в Мертвые земли ходить и Добрыню с Ильей искать? Как же я их найду?

— В пустыне они. Точнее сказать тебе не смогу. Как их отыскать уже сам разбирайся. Но учти никто о планах твоих знать не должен. А не то всё погибнет!

— А что если... — задумчиво начал Алеша, но договорить ему я не дала. На дороге показалась группа мужчин во главе с Кощеем. Староста что-то рассказывал, активно размахивая руками. Остальные мужики кивали головами.

В стороне радостно заржал Буран, приветствуя хозяина. Хорошо, что я все-таки успела донести до Алешки свою идею. Теперь оставалось лишь ждать и надеяться, что он воплотит ее в жизнь и при этом не накосячит.

С удивлением я отметила, что Кощей не особо вникает в то, что ему говорят его «поданные». Его взгляд был прикован к нам с Алешей. Лицо темного властелина было непроницаемым, но недовольство Кощея, казалось, пропитало воздух. Мне даже стало трудно дышать.

Поравнявшись с нами, Кощей остановился, поэтому всей процессии пришлось резко затормозить.

— Всё в порядке? — холодно осведомился он, изогнув бровь.

— Да, — как можно беспечнее ответила я. — Мне казалось, что я знаю Алешу Поповича, но я ошибалась. В любом случае было приятно познакомиться.

— Всё как я и говорил, — довольно ухмыльнулся староста. — О нашем Алешке столько былин, столько песен сложено, что он всем родным кажется. Даже тем, кто его отродясь не видел. Свезло нам хоть на том свете с ним познакомиться. Вон какую колокольню справил, в одни руки, считай.

Кощей коротко взглянул на него, и староста тут же умолк.

— А я тут собирался новенькой окрестности показать. С жителями познакомить, чтоб освоилась быстрее, — широко улыбнулся Богатырь, будто не чувствовал, что тучи над нами сгущаются.

— Она не новенькая. Она моя гостья. Так что окрестности я ей сам покажу.

— Да ладно вам. Вместе веселее. Я историй много веселых знаю. Со мной не заскучаете, — оживился Алешка.

— Посмотри вон туда, — Кощей указал направление рукой. — Что ты видишь?

— Колокольню, — Богатырь почесал затылок.

— Какую?

Попович пожал плечами.

— Недостроенную, — вкрадчивым тоном подсказал Кощей, и Алешка насупился.

— Намек понял, — со вздохом произнес он и поплелся в сторону башни.

Люди, покивав друг другу головами, побрели за ним, и мы остались с Кощеем одни.

— Иногда я понимаю, за что Яга его съела, — пробормотала я.

— Откуда ты это знаешь? — удивился Кощей.

— Слухи, — невинно ответила я. — А ты, правда, покажешь мне окрестности?

— А ты этого хочешь?

— Да. Гулять в приятной компании всегда интересно.

— Олененок, то есть моя компания тебе нравится больше, чем компания знаменитого Богатыря?

— Да. Хотя бы тем, что ты не хвастаешься.

Кощей улыбнулся. Мои слова порадовали его, но я тут же добавила ложку дегтя.

— Наверное, потому, что таким хвастаться не принято. Мало кто скажет: знаешь, сколько я людей в темницах заморил? А сколько в полон угнал? Ммм...

Лицо Кощея тут же помрачнело.

— Да ладно, пошутила я!

Видимо, он шутку не оценил или не поверил, что я так не считаю на самом деле. Лицо его оставалось таким же суровым и непроницаемым. Внезапно он схватил меня и закинул себе на плечо, так что моя длинная коса свесилась вниз и упала в пыль. Я взвизгнула:

— Что ты делаешь?

— Беру тебя в полон, — хмыкнул он. — Чтоб твои обвинения не были напрасными.

— Это шутка такая? — я ударила его кулаком в спину.

— Нет.

— Отпусти. Куда ты меня тащишь? — возмутилась я. Не так я себе представляла прогулку, ой, не так.

— В темницу, конечно же, — по его тону было совершенно не ясно, шутит он или говорит серьезно. Что-то подсказывало мне, что он дурачится, но, с другой стороны, я ведь его совсем не знала. Может, он и в самом деле не такой, каким я его себе вообразила. Представила его героем моего романа, а на самом деле он просто сказочный маньяк. Теперь остается только трепыхаться в его стальной хватке и взывать к совести.

— Меня нельзя в темницу! Я гостья! — запротестовала я, осыпая его спину градом ударов, как я подозревала, абсолютно нечувствительных для него.

— Была гостья. А стала пленницей. Видишь, как все быстро меняется.

— Можно я хотя бы пешком пойду? У меня сейчас шея затечет. Кровь к мозгу прихлынет, и я умру!