Время прохождения яруса: 1 минута 39 секунд.

Общее время 2:58, 2:59…

— Очень хороший старт! — воскликнул довольный Алекс.

— Двигаем дальше, — буркнул Петрович и рысцой побежал к лестнице.

На втором уровне нас ждали две хрустальных пушки в тонких золотых завитках, прямо произведения искусства, а на маленькой платформе сверкала знакомая хрустальная чаша. И всё, больше ничего, никаких защитников. Хммм, тут явно скрыт подвох.

Ярус II: «Нестабильность».

Цель: уничтожить чашу.

Фаза призыва войск и покупок улучшений.

Ваши ресурсы: 0 энзов / 225 вранов.

Символ уровня — круг с двумя стрелками вверх и вниз. Раньше я подумал, что это могут быть скрытые в полу и в потолке копья, которые бьют по идущим, как в фильмах про Индиану Джонса. Но потолок оказался очень высокий, да и в целом размеры залов ого-го, так что идея с копьями теперь казалась глупой. Однако в сочетании с названием яруса «Нестабильность» у меня появилась идея, в чём подвох.

— Стоим, не двигаемся! — воскликнул я и отдал приказ одному мобу.

Щетинистый гиеноглав выдвинулся из общего строя, оглядываясь вокруг, и с опаской потрусил вперёд. Это оказалось верным решением: как только он пересёк невидимую черту, произошли сразу два события. Во-первых, пушки с мелодичным звоном ожили и задрали дула. Будут стрелять вверх? Во-вторых, пройдя шагов пять, наш боец нелепо перевернулся и воспарил в воздухе, начав падать вверх. Ну точно, нестабильная гравитация! Не зря подсознание подсунуло историю про упавший летающий корабль. Пересеки эту невидимую черту наши бойцы, они бы свалились вверх, чтобы разбиться о потолок!

К счастью, псоглавец весьма бодро и резво чувствовал себя в воздухе, он спокойно развернулся и поплыл животом вверх, взмахивая руками, к чаше. Глаза Алары округлились. Ведь она не знала, что я направил на разведку крылатую друду, и та спокойно летела в обратной гравитации, просто перевернувшись спиной вниз.

Пушки явно ждали, когда в уязвимую зону войдёт хотя бы половина врагов, но если они станут бездействовать, моя стимфалийская друда через тридцать секунд беспрепятственно долетит до чаши и мы пройдём ярус! Поэтому пушки, помедлив, начали стрелять. С красивым звоном из их жерла вырывались острые хрустальные шары с шипами, напоминавшие звёзды. Не самая очевидная форма для пушечных ядер, но секунду спустя мы поняли, почему: они ушли вверх, ударились о потолок и разбились на сотни осколков, которые разметало силой удара — и которые практически ожили и начали носиться по всему залу, угрожая острыми гранями изрешетить нашего единственного бойца.

Оказывается, весь зал был, словно невидимое лоскутное полотно, поделён на неровные зоны с разной тяжестью: где-то царила невесомость, где-то обратная гравитация, где-то тяжесть сильнее обычного, а в других местах любой проходящий предмет получал ускорение — и так далее. В итоге осколки носило из стороны в сторону, часть ускорялись, другие врезались в стены или пол и разбивались на более мелкие, пушки сделали новый залп — в итоге через десяток секунд всё пространство зала было заполнено мелкой и крупной стеклянной бурей. Красиво и смертельно, я бы туда не сунулся, такое даже в глухо закрытом шлеме с забралом опасно, он же всё равно не герметичный, забьётся во все отверстия хрустальная крошка и пыль — мучительно умрёшь, разодрав себе лёгкие.

Я раз поморщился, снова удивляясь жестокости Алары. Одно дело — просто убить наступающих врагов, а другое — таким неприятным способом, он многое говорит о натуре, и натура у этой красавицы поистине гнилая.

— И как такое пройти? — крякнул Петрович.

— Уже никак, — спокойно ответил я, отдав приказ нашим аквиссам-воздушницам. — Уже, по сути, прошли.

И кивнул на смешно крутящегося в воздухе одинокого гиена. Друда ловко лавировала в лабиринте аномальных кусков пространства, по движению воздуха чувствуя, где зоны тяжести, и огибая их. А остальные ей были не во вред, а даже на пользу. При этом хрустальная буря была ей почти безвредна, ведь она не просто так обладала металлизированными перьями. Друда уклонялась от крупных осколков, а мелкие ей были нипочём. Идеальный боец для прохождения этого яруса.

Аквиссы по моему приказу скастовали на неё воздушный плащ и ускорение, тем самым ещё лучше защитив от осколков и позволив друде добраться до чаши за считанные десятки секунд. Пушки к тому моменту выстрелили по пять раз, и зал превратился в невообразимый калейдоскоп мелькающего стекла. Воистину «нестабильность», интересно, зачем ярусам дали эти поэтичные названия, должен же в них быть смысл?

— Класс, — ухмыльнулся Алекс, когда одинокая друда в личине неуклюжего гиеноглавца спикировала на чашу и раздолбала её градом металлических перьев. Вот тут с неё, к сожалению, спала личина, и Алара наконец увидела, кто это был.