– Да? – не поверила.

– Да! – едва ли не рявкнул Арман и, разместив локти справа и слева от моих плеч, полностью меня блокировал. Хм, кажется, кто-то любит доминировать. В общем-то извинительный недостаток для монарха. Или дурная привычка?

Я не успела серьезно обдумать этот вопрос, потому что король продолжил:

– В твоем положении полно плюсов.

– Правда? – слабо удивилась я и попыталась пошевелиться. – В смысле лежа?

– Вообще-то я имел в виду положение моей фаворитки, – хмыкнул Арман и добавил многозначительно: – Но и конкретно в этом плюсы, несомненно, есть.

– Ну не знаю, не знаю, – завредничала. – Душно, жарко, вес опять же терплю немаленький…

Честно говоря, последнее замечание было не вполне справедливо, потому как он приподнимался на локтях, чтобы на меня не давить, но после моей жалобы с большим удовольствием опустился всем телом, отчего я придушенно ойкнула.

– Терпите, мадам, терпите, – одобрительно сказал. – Это вес вашего короля.

– Я и терплю, – прогнусавила недовольно, – из последних сил.

– Из последних сил терпите? – переспросил он, переиначивая мою интонацию, и добавил с тонкой снисходительной улыбкой: – Какая вы нетерпеливая! Что ж, так и быть, проявлю к вам милость…

Поскольку к данному моменту никакой простыни между нами не осталось, было весьма затруднительно продолжать пикировку, о чем красноречиво свидетельствовали участившиеся паузы между репликами и томные сдавленные вздохи. Но я все-таки собралась и, старательно абстрагировавшись и от щекотки восхитительной порослью на груди монарха, и от всех прочих внушительных ощущений, спросила с вызовом:

– Так вы не уточнили, чем так хороши короли в любовниках. Они что, как-то по-особенному занимаются любовью?

Насмешливо вздернуть бровь в конце провокационной фразы не удалось, потому что Арман коварно сжал дары Богини и принялся их ласкать, вырвав у меня приглушенный стон.

– Конечно, – важно ответил он. – Они делают это, как и полагается королям: очень величественно. С большим достоинством.

Я хихикнула недоверчиво:

– Как-как? Большим достоинством?

– Да не большим, а с…

– То есть все-таки небольшим? – расстроилась я.

Не уверена, но, кажется, король что-то пробормотал сквозь зубы перед тем, как, прикусив мне мочку уха, зловеще пообещать:

– Ну-ну. Кому-то скоро станет не до смеха.

– Все грозишься впустую, – с пренебрежением отмахнулась я.

Но это, собственно, были мои последние слова в диалоге, потому как Арман дейр Рутгард, король Кальдастории, решил, что и в самом деле пора от слов переходить к делу. Я ему в этом препятствовать не стала: во-первых, мое положение, напомню, было подчиненным, с крайне ограниченным набором движений, а во-вторых… надо же было перепроверить свои ощущения? Нам действительно было замечательно вместе или мне просто показалось на волне радости от приобретения солидной недвижимости за городом? Я люблю во всем точность и ясность.

* * *

Лето в Кальдастории наступило стремительно и неожиданно, как это обычно бывает с зимой в России для городских коммунальных служб. Весна оказалась чрезвычайно краткой в плане смены погоды на устойчиво теплую и солнечную, и не прошло и недели, как деревья обильно зазеленели, а клумбы внутреннего дворцового парка плотно украсились нежными цветами ярких, совершенно праздничных оттенков. Днями небо радовало безмятежной ласковой лазурью, а ночами – томной бархатной синевой, медленно, но неуклонно перетекающей и застывающей в насыщенный аметист, стоило только треугольной бордовой луне слиться в жарком объятии с бледно-желтой. Обретенный гармоничный союз ночных светил укрывал мир Двух Лун полупрозрачной вуалью цвета земной сирени, которая с приближением утра бледнела, робко трепетала и, наконец, истаивала, сверкнув напоследок романтичным розовым.

Дрожащий, восхитительно звенящий полуденный воздух, вкусный, как поцелуй в старших классах, а также непривычно лирическое течение моих мыслей доходчиво намекали, что проводить выстраданный отпуск в подобных благоприятных погодных условиях лучше ближе к природе, чем в столичном дворце, пусть и королевском. Нет, экологию в этом мире еще не успели изгадить, и в местной столице дышалось заметно легче, чем у нас, но после первого жадного попаданского любопытства ожидаемо наступил период насыщения, призывающий делать то, за что, собственно, и было заплачено: отдыхать. Лениво и размеренно.

Об этом я и размышляла, стоя у приоткрытого окна выделенной мне спальни и терпеливо ожидая, пока гофмейстерина дер Грензен под приклеенные подобострастные взгляды служанок закончит расправлять складки на моем пышном платье и поправлять шелковые цветы в моей прическе, добиваясь совершенства, достойного любовницы короля.