Мы шли долго. Лес все не кончался. Хорошая новость одна — удалось выспаться. После лежанки на каменном полу во мраке пещер ложе в виде мшистого ковра казалось верхом роскоши. Да еще небо глядело на нас сотнями ярких глаз-звезд. Привкус свободы ощущался — приятно донельзя. Спали мы, конечно, по очереди. Не дураки все ж таки отрубаться одновременно: мало ли кто здесь бродить может, зверье какое или чего похуже.

 

Да, ощущал я себя выспавшимся, но в остальном дело было — дрянь. Мы уже едва тащили свои тушки от голода, желудки жалобно стонали, требуя топлива. Но еще хуже — жажда! Вода, плескавшаяся на донышке наших фляг, закончилась, тем самым обрекая нас на ужасные страдания. Солнце палило вовсю. Его беспощадный жар скрадывался из-за густой листвы, шелестевшей над нашими головами, но мы все равно изнемогали, истекая ручьями пота.

 

На наше счастье зверье попадалось лишь безобидное — зайцы да белки всякие.

 

— Это что… земляника? — заорал я, не сдержав восторга, граничащего с эйфорией.

 

Я припал к земле и жадно всмотрелся в ягоды: точно — земляника! Надо же, прямо как с родной Земли!

 

Аккуратно, словно самые ценные сокровища в мире, я собрал ягоды в ладонь, Агнар сделал то же самое. Закинув в рот сразу горсть ягод, я ощутил блаженство, живительным соком стекающее по горлу. Ох, хорошо-то как!

 

Но валяться на земле и бездельничать долго было нельзя. Перекусив (желудки сводить от голода не перестало, кажется, только раззадорили аппетит), мы поднялись и зашагали уже более радостно и бодро.

 

Агнар рассказывал мне об этом мире. К сожалению, знания мои новообретенные хоть и были ценными, но их еще предстояло собрать воедино из разрозненных и хаотичных фрагментов и систематизировать. Рассказчик из мальчишки был не самый лучший, честно признаться. Он, кроме своей деревни на пару десятков хозяйств, и шахты ничего в жизни не видал. А о магии вообще знал чуть больше, чем ничего, хоть и говорил, что она пронизывает этот мир насквозь.

 

Короче, попытаюсь все это разложить по полочкам в своей черепушке. Жопа, то есть мир, в который я угодил — нечто плюс-минус нашего средневековья. Я, хоть и гуманитарий, но конкретно в истории вот вообще не силен. Я больше по части философии всякой да искусства. Ну да ладно, на чем я остановился… Ах да. Кастовая система. Про нее я уже кое-что знал от Маха… — Мах… при мысли о старике сердце полоснуло болью — но Агнар чутка расширил мои познания.

 

Мы находились в королевстве Альбит. Стало быть монархом тут был Его Величество король. Он, как это ни странно, тоже был частью кастовой системы. Я-то полагал, что края, что с одной стороны, что с другой — то бишь монарх и рабы (и даже крестьяне) — всегда вне системы, ан нет. Так вот верхушка кроны (высшая каста) — очевидно, что король. Далее традиционно идут герцоги и бароны (графов тут не было, ага). Королевство разделено на пять герцогств. Это не считая столицы, в которой Его Величество обитало. Мы сейчас находились на востоке королевства — в герцогстве под благозвучным названием Кальд. Так с географией немного разобрались, хоть и весьма смутно, едем дальше…

 

Ствол (следующая каста по нисходящей) — это горожане, среди которых ремесленники да купцы, и еще рыцари.

 

Корни — крестьяне.

 

Черви — рабы и бомжи. Да-да, вы не ослышались.

 

А что же маги? Этот вопрос будоражил меня больше всего. Маги могли быть во всех кастах, кроме рабов. Но среди крестьян они рождались редко почему-то. А если рождались в стволе, то их быстренько прибирали к рукам аристократы из кроны — в большинстве случаев.

 

Я был несказанно удивлен, узнав, что король — не из магов. Надо же.

 

Впрочем, спустя минуту я уже понял, какой я дурак. Закон престолонаследия никто не отменял. В королевской семье мог родиться какой угодно наследник.

 

Крестьянам до магов дела было не много. Их удел простой — землю копать, да урожай собирать, чтобы часть из него потом данью отдавать своему барону. Кстати, у рыцарей здесь не было таких привилегий, как в средневековой Европе, по крайней мере, крупных земельных наделов с кучей крестьян им не раздавали, хоть звание рыцаря и считалось почетным и прибыльным.

 

Нам пришлось прервать беседу, потому что впереди что-то замаячило… дома! Не веря глазам, мы прибавили шагу, но постарались не сильно шуметь. Не знаю, как мальчишка, но я конкретно параноил на тему того, что в первом же поселении нас поймают и поставят на нас рабские метки.

 

Деревья становились реже, а вскоре и вовсю расступались, открывая вид на деревню, с другой стороны окруженную просторными золотистыми полями.

 

— Ну что, пошли скорей! — хотел рвануть туда Агнар, но я остановил его.

 

— Погоди. Надо подумать.

 

— Да это ж деревенские… они не причинят вреда.