Конечно есть ещё шанс, что ничего не выйдет и у нас не получится договориться с портретом Ориона Блэка, но мы практически полностью уверены в своём успехе. У рода Блэк просто нет иного выхода. Покойный же Лорд Блэк, точнее его портрет, был нам нужен ради того, чтобы узнать, где хранятся регалии наследника и получить к ним доступ. Тех самых, от которых когда-то отказался Сириус. Без них нам будет не невозможно, но очень сложно провести ритуал принятия наследия подобающим образом, дабы магия рода Блэк согласилась назначить наследником Финеаса, не оказывая нам хоть какого-то сопротивления. Естественно, возрождать род Блэк мы будем не безвозмездно. С нас наследник, с рода Блэк вассалитет. Не сейчас, понятное дело, а когда у меня будет свой собственный род, но это дело ближайших нескольких лет. Затягивать нам с этим было не с руки, ведь где-то в тенях притаились вампиры, которые представляют нешуточную опасность, на фоне которых Альбус со своими играми просто меркнет. Оттого-то мы и решили полностью пренебречь каноном. Плевать на Дамблдора, Сириуса и запланированную старым интриганом эпопею с побегом Сириуса из Азкабана и последующим его пребыванием на Гриммо. Перебьются.

 

 

 

 

 

Глава 47

 

С Орионом мы договорились

 

 

 

 

— «Откройся!» — Прошипел я обращаясь к стилизованной под змейку дверной ручке дома Гриммо плейс 12 и чем вызвал немалое удивление у всей компании, с которой мы заявились в обитель Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэк. А всё потому, что дверь открылась!

 

Насколько мне было известно, она стала частью экстерьера дома Блэков несколько веков назад и была зачарована таким образом, что открывала доступ в дом только после идентификации кровного родства входящего с хозяевами дома. Но при наличии рядом четырех разумных, имеющих таковое, проблем с тем чтобы войти в дом, у нас априори возникнуть не могло и не предвиделось. Да только после того, как складка пространства перед нами разверзнулась, явив нам скрытое пристанище Блэков, а я смог своим астральном восприятием более детально, так сказать, ощупать окружающее пространство в данном домене и обнаружил любопытные, родственные эманации, откликающиеся на мой мутантский дар и мне сразу же стало ясно, что создатель дверной ручки был змееустом. Оттого-то я и решил попробовать открыть дверь минуя проверку на родство, воспользовавшись парселтангом и не прогадал, чем сильно удивил Андромеду. Она-то была уверена, что защита дома главной ветви рода Блэк была чуть ли несокрушимой и войти в него можно было только будучи кровным родичем. А оно вон как вышло!

 

«Очень любопытно! Интересно, кто же был этот затейник, что сделал Блэком такую явную подставу, создав очевидную брешь в обороне?»

 

И вообще, как-то не укладывается в голове абсурдность произошедшего. Паранойя среди аристократов цветёт и пахнет. А тут такой поворот!

 

Впрочем, не одна только Андромеда сейчас испытывала шок, Гюнтер от неё тоже не отставал. Ещё перед тем, как соваться в вотчину Блэков, дед подробно расспросил Андромеду и выведал всю имеющуюся у неё информацию касающуюся защиты и систем безопасности дома на Гриммо-плэйс. Мы конечно же были уверены в своих силах, но даже так, постарались учесть даже мизерный шанс того, что наши переговоры могут пойти далеко не мирным путём, а потому постарались максимально подготовиться к варианту силового решения возможного конфликта, если конечно нам вдруг не удастся договориться с Орионом полюбовно и тот решил попытаться принудить нас к передачи Финеаса роду Блэк без всякой выгоды для нас, не соглашаясь с условиями, ради которых всё это нами затевалось.

 

— Ну вы чего застыли, может уже войдём? — Вопрошал нас самый непосредственный и расслабленный участник нашей честной компании, которому дела взрослых были до одного места.

 

— Финеас, что я тебе говорила на счёт того, чтобы ты держал рот на замке в компании старших? — Но пацана быстренько приструнила «поборница» морали и традиций, Андромеда.

 

— Оставь уж мальца в покое, Энди, — На правах крёстного и защитника, в воспитательный процесс вмешался мой дед, — И Финеас ведь прав, негоже так долго нам стоять на пороге. Входим!

 

И отворив широко дверь, Гюнтер первым переступив за порог дома, оказался в широком коридоре, в конце которого на стене висел портрет печально известной Вальбурги Блэк, которая даже не пытаясь разобраться, кто потревожил мертвецкий покой, когда-то полного жизни дома Блэк, тут же начав истерить и поливать нас отборной бранью. Вот только если в начале весь её негатив был обобщенным, то стоило ей лишь увидеть Андромеду, как она незамедлительно обрушила весь свой гнев уже на мою тёщу. А этого, как добропорядочный джентльмен, я уже позволить никак не мог.