Напротив нас стоял отряд из Устово, возглавляемый Томаром Гордеевым. В его распоряжении находилось 4000 пехотинцев и 1000 метких лучников. Он разделил пехоту в четыре группы по 1000 человек в каждой, чтобы противостоять нам.

 

Томас не сдерживал своих эмоций и, насмехаясь крикнул:

 

— У нас на тысячу солдат больше, чем у них. Надеюсь, они не сдаются так просто!

 

Шарлотта, одна из наших бравых дам-воинов, с испугом спросила меня:

 

— Что нам делать, молодой господин? Их армия численно сильнее нашей.

 

Но я старался сохранять спокойствие, когда враг приближался.

 

Я утешил Шарлотту, говоря:

 

— Расслабься, большинство из них — обычные люди, которым пришлось присоединиться к этой армии только сегодня утром. Не всегда количество решает исход сражения. Наша цель не в уничтожении всех, а в победе над Томаром Гордеевым и его свитой.

 

— Пока мы уничтожаем лишь Гордеева… — пробормотал я себе под нос.

 

Когда враг приблизился, я дал приказ лучникам выпустить свои стрелы, чтобы сократить их численность. В отличие от наших воинов, у вражеской армии не было достаточно щитов для защиты.

 

Но даже после такой потери враг продолжал наступать, продвигаясь вперед.

 

«Дзинь, дзинь, дзинь».

 

Звук сталкивающихся мечей наполнил всю равнину. Я терпеливо ждал, пока вражеская пехота полностью развернется и вступит в бой.

 

Когда между ними и их командным центром осталось приличное расстояние, я приказал кавалерии атаковать справа, быстро обходя противника.

 

Тактика окружения, которую мы применили, заключалась в уничтожении определенной части в тылу противника.

 

Нашей главной целью было уничтожить всех в командном центре противника. Тогда армия без руководства быстро сдастся.

 

— Разве это не опасно? Если враг ответит контратакой, наша кавалерия может быть отрезана и изолирована, — беспокоилась Шарлотта.

 

— Вы правы, это действительно рискованно, но это самый быстрый путь к победе. Моя цель не просто победить всех, а достичь Томара Гордеева и его приближенных, — пояснил я, глядя на неё с решимостью.

 

— Но наша кавалерия…

 

— Шарлотта, твое дело не лезть в мои решения. Кавалерия здесь для того, чтобы использоваться. Я использую все доступные ресурсы, чтобы достичь своей цели, и никакие риски не помешают мне вступить в историю как победитель.

 

 

 

 

 

* * *

 

 

— Господин Томар, приближается вражеские всадники, — сказал слуга, оповестивший его о приближении опасности.

 

— Поторопись, попроси солдат защитить это место, — настаивал Томас. Он никогда не думал, что Ренар решится рискнуть своей драгоценной кавалерией и напасть на их тыл.

 

Прибывшая кавалерия с легкостью прорвала неподготовленную линию обороны.

 

Началась жестокая битва.

 

Кавалеристы беспощадно убивали своих противников, без каких-либо колебаний или сожаления. Большинство из них были опытные рыцари, служащие роду Виноградских, и они ничего не имели общего с обычными простолюдинами, которые составляли пехоту Устова.

 

Командный центр наполнился криками и хаосом. Многие там стоявшие были сторонниками клана Гордеевых. Я жаждал их смерти, чтобы не допустить угрозы для будущего рода Виноградских.

 

Если удастся уничтожить всех Гордеевых, проблем не будет. Но даже один сбежавший может стать опасностью, угрожая Виноградским из тени.

 

Лучше избавиться от них сразу. Не стоит оставлять неприятности на будущее.

 

— Подождите! Молодой госп… — начал было слуга, но меч прервал его слова. Томар использовал своего слугу в качестве щита.

 

«Ой, черт! Надо сматываться,» — подумал он, пытаясь добежать до лошади, чтобы ускакать. Но рыцарь Виноградских неожиданно напал сзади и нанес смертельный удар мечом.

 

Томар захаркал кровью. Рыцарь повалил и прижал его к земле, а он отчаянно сопротивлялся, как извивающийся змей.

 

— Не забудь отрубить ему голову. Молодой господин жаждет его трофея, — услышал он, прежде чем все помутилось…

 

 

 

 

 

* * *

 

 

Отряд Устова все больше теряет силу и мотивацию сражаться. Обернувшись они видят, как в центре сражения возвышается рыцарь Виноградских, держа в руках ужасное зрелище — отрубленную голову Томара Гордеева. Этот мрачный акт страшного воинства многих ошеломляет.

 

— Ваш лидер мертв! — кричу я, стараясь заставить их понять, что сопротивление больше не имеет смысла. — Перестаньте сражаться, и больше никто не погибнет!

 

Слова мои находят отклик в душах вражеской армии. Наконец, оружие падает из их рук, и теперь они стоят передо мной, преклоняясь перед силой обстоятельств.