— А вот в срам себе попади, нецензурщик! — радостно прокричал жжёный. — Топлива-то нема! Срамоглавы из Собрания в Империю всё продали!

 

— Так, сидим тут, я сейчас вернусь, — я понял, что такими темпами опять останусь без вещмешка и, что гораздо хуже, глефы.

 

Открыть люк, прыгнуть на дрезину, снять минирование, подхватить вещи, прыгнуть назад, закрыть люк.

 

— О, смотрите-ка! — дед энергично тыкал в меня пальцем. — Собрался в Минах на свадьбу, а! Царь в поезде, царский царь!

 

— Цыц, — я одним рывком сократил дистанцию и при помощи небольшой ловкости рук и одного любителя йогурта «достал» у деда из уха огурец. — Это разгадка.

 

— А загадка? — жжёный настолько опешил, что даже не ввернул ни одного ругательства.

 

— Без окон без дверей полон срам твой огурцов, — с торжественным видом объявил я. — А теперь фокус.

 

Так, контур на стабилизацию расхода, инициатор… разряд… огурец в моей руке загорелся. Я дал публике насладиться зрелищем, после чего лёгким взмахом загасил его.

 

— По тепловой мощности — как тощий уголь той же массы, но в каждом запас тепла как в десяти кило. Можно подкрутить в обе стороны. Пойдёт в топку? — закончил презентацию я.

 

— Тощий — пойдёт, — задумчиво кивнул дед. — Сейчас, турбину проверим только.

 

— Долго? — я отпустил внутреннее напряжение.

 

— Часа три… — дед почесал затылок и сдвинул очки на положенной им место.

 

— Время пошло. А я пока огурцов вам достану.

 

К Айду подошли только к утру.

 

— Ждёте до полудня, — я проводил финальный инструктаж для той части экипажа, которая успела протрезветь. — Если не возвращаюсь — двигаете в Ксал, топлива хватит.

 

Экипаж сделал вид, что всё понял. Механики вроде бы действительно поняли. Я двинул в город.

 

Штаб Собрания, точнее, конечно же, координационный центр обороны, нашёлся почти сразу. Такое скопление праздно шатающихся идиотов в форме пропустить нельзя было при всём желании.

 

Совершенно внезапно для меня, крыша у них не охранялась. Я просто вошёл в здание сверху.

 

Внутри тоже как-то никого не смутил мужик без формы, зато с глефой. И это при том, что маскировкой я не пользовался.

 

Но это было не самое смешное. Верхом местного разгильдяйства оказалось то, что всё командование обеих оставшихся у Собрания дивизий решило устроить оргию с картами в одном кабинете. Все разом.

 

— Ты, — я ткнул в комдива Орно, — мириться будешь?

 

— Что… — начал было комдив.

 

Время эффективной дипломатии.

 

Декапитация!

 

— Ты… — я перевёл палец на комдива Лейши, — мириться будешь?

 

— Да кто…

 

Декапитация!

 

— Ты… — указующий перст выбрал полковника Кроба, — мириться будешь?

 

— Тре…

 

Декапитация!

 

— Ты… — время спросить полковника Арит-хе, — мириться будешь?

 

— Да! — выпалил полковник. — А что это значит?

 

— Правильный ответ. И правильный вопрос, — я подошёл к столу, на котором раскинулась схема Айдской области. — Это значит полную и безоговорочную ситуацию перед Организацией Клорского договора.

 

— Тревога! — завопил Арит-хе.

 

Идиот.

 

Декапитация!

 

Потом минут десять унылого шинкования набегающих дураков, самостоятельно лезущих под клинок. Таким индивидуумам, как по мне, руки и ноги не нужны. Наконец они сообразили отступить и перегруппироваться. Я выковырял из-под стола последнего оставшегося в живых старшего офицера — полковника Лейджи.

 

— Мириться будешь? — спросил я, пристально глядя в его большие-пребольшие карие глаза.

 

— Да, да, конечно, капитуляция, — закивал Лейджи.

 

— Молодец, — я опустил его на пол. — Даже не пришлось к допросу с пристрастием переходить. Приступаешь?

 

— Да, конечно, сей момент.

 

К десяти утра по местному времени, я связался с Клором, и Конклав принял капитуляцию четырёх полков Собрания. Я вернулся на поезд. В моём списке оставался ещё один пункт.

 

— Майор Кройи? — поприветствовал очередного собеседника я.

 

— Полковник Кройи, — поправил меня Кубу. — Чем могу быть полезен, комиссар?

 

— У вас есть что-нибудь по Конбо Арит-хе и третьему полку второй дивизии?

 

— Да. Они под Ксалом, комиссар.

 

— Прошу прощения?

 

— Они штурмуют Ксал прямо сейчас.

 

— Ждите. Скоро прибуду на бронепоезде. Постарайтесь только не расстрелять нас.

 

— Будет исполнено, комиссар.

 

Очередной безумный перегон. В этот раз отцепили вагоны — снаряды и порох экипаж всё равно на самогон перегнал, — поэтому уложились в девять часов.