Мы с Раакаром поднялись наверх. «Таринт» более-менее стабилизировался, но боты пока не спускал — видимо, решили ещё побороться за живучесть. «Тулен» подходил к нему справа, «Черский», очевидно, получивший новое задание от Тесхра, поворачивал влево. Я начал разгонять восприятие. Двести восемьдесят шесть секунд до контакта с роем летунов. Если, конечно, они контактные. Объяснить задачу Раакару:

 

— Рар, на тебе стабилизация потоков. Гони всё через меня, гаси скачки, сращивай обрывы. Понял?

 

— Да-а-а-а, э-энннннннн, — под разгоном мир вокруг стал обретать тягучую вязкость.

 

Из-под дирижаблей стартовала очередная ракета. Тысяча семьсот девяносто метров в секунду, курс на нас. Десять тысяч тактов до контакта. Я закрываю глаза. Я стою на корабле. Корабль на десять метров погружён в океан. В Тайт. Тёплый, ласковый Тайт. Тайт согревающий. Тайт кормящий. Прямо под нами пара дункхей пытается подкрасться к косяку сельди. Вода девятнадцать градусов Цельсия, солёность тридцать шесть промилле.

 

Семь тысяч триста тридцать семь тактов до контакта. Я рассчитываю заклинание на трёх позициях — на какой корабль наведётся ракета, неизвестно.

 

Три с половиной тысячи тактов. Активируется головка самонаведения. Цель — «Тулен». Лучше и быть не могло.

 

Три тысячи тактов. Я начинаю колдовать.

 

Две тысячи сорок четыре такта. Эфирный контур готов, координаты заданы, осталось только отпустить пальцы.

 

Сто тридцать тактов. На заранее просчитанной позиции в ста метрах от «Тулена» поднимается стена воды: десять метров толщины, семь — высоты.

 

Двадцать пять тактов. Ракета влетает в стену. Срабатывает детонатор. Я открываю глаза. Взрыв отражается в мириадах водных пылинок, заливая всё вокруг чудесным, тёплым светом. Как будто кто-то сложил посреди океана гигантский костёр…

 

По воронёной стали панциря Раакара пляшут отблески. Фиолетовые на жёлтом. Оранжевые на буром. Малиновые на сером. Седая борода старого фарандца вновь обретает цвет. Неестественный, но отлично сочетающийся с потусторонними огоньками в его глазах.

 

А потом нас накрыло стеной дождя. Я вышел из ускорения — нечего попусту жечь энергию, когда для этого нет веских причин. До роя оставалось ещё двести пятьдесят три секунды.

 

— Чёткая работа, энн, — сказал Раакар.

 

— Разминка, — ответил я. — Реальные проблемы впереди. Они всегда по одной ракете отстреливают?

 

— Не знаю, энн, — если фарандец и пожал плечами, то панцирь это полностью скрыл. — Кто юкубода в море встречал — не возвращался никогда, энн, только с берегов если кто убежать успевали.

 

— Стало быть, мы первые будем.

 

Раакар только хмыкнул и начал задумчиво расчёсывать бороду пальцами. «Таринт» всё ещё горел, но всё-таки выровнял крен, ощутимо увеличив осадку — очевидно, затопили несколько отсеков левого борта. В груди растеклось тёплое чувство удовлетворения: жизнь определённо налаживалась. В конце концов, что может неисправный искин, запертый в дряхлом корпусе древней машины, противопоставить тому, кто приводил к погибшим городам?

 

Когда до роя осталось около трёх минут, я смог визуально различить его силуэт. Разреженное псевдохаотичное построение, постоянное «дрожание» внутри ордера — стандартные меры против объектовой обороны. Эх, сейчас бы нормальную индукционку, а не нецензурные художества…

 

— Эфир на меня, берегись радиации — сказал я.

 

Раакар молча начал собирать всё вокруг. Ну почему все аборигены такие дуболомы? Неужели так сложно собрать дубль-циклон, а не руками перекручивать потоки в лес с афедрона Сатаны? Впрочем, чего мечтать о несбыточном. Я скользнул в разгон.

 

Делай раз: притягиваем забортную воду. Важно: никакой живности. Делай два: оставляем в составе образца только водород, кислород, гелий, литий, углерод. В принципе, этот шаг можно пропустить, но тогда сильно усложнятся дальнейшие расчёты, а время сейчас бесценно. Делай три: небольшая рекомбинация нуклонов. Обязательно собираем отдельно «лишние» альфа-частицы — они ещё пригодятся настолько, что придётся пускать на них дополнительное вещество. Получаем: фуллерен-3996, наполненный дейтеридом лития и отменно заряженный по всей поверхности. Синтезируем два наномоля. Поздравляем: вы восхитительны, переходите к формированию кольцевого ускорителя.

 

Когда до роя осталось десять километров и шестьдесят тысяч тактов, я дал первый залп. Сначала трассировка альфа-частицами. При столкновении на околосветовых скоростях дейтерид лития даёт термоядерный микровзрыв. Правда, в атмосфере снаряды очень любят детонировать прям об воздух, но эта проблема как раз решается альфа-трассировкой, создающей короткоживущие проходимые треки. И неистово ионизирующей всё вокруг, не без этого. Следом идут сами снаряды. Квадриллионом штук промахнуться невозможно при всём желании — пусть каждый в отдельности и не обладает сколько-нибудь впечатляющей мощностью, в сумме получается ужасающая стена смерти.