— Уничтожения… — подхватил проявившийся из невидимости персонаж в форме кромэновской ватаги.

 

— Потери… — продолжил один из драугов, внезапно обретя человеческие черты.

 

— Кражи… — прошептала тень Дорнаса.

 

— Убийства!!! — взревел Кромэн.

 

— Три на десять да ещё четыре. — Невидимка ещё и аксиотец… из Хельджакской… очень, очень нехорошо…

 

— Жаик проводит вас до квартир, — папироса оказалась в зубах без движения рук. Определённо плохо.

 

Я вернула документы Дорнасу, и эта тварь из глубин Тиамат наконец начала удаляться, уводя за собой неупокоев и прочих сказочных существ.

 

— Тридцать восемь единиц, — задумчиво протянул Сехем. — Это же полторы штатных ватаги получается, верно?

 

— Почти три, вообще-то, — я закурила без контакта. Желание поднять руку было ниже зеркала воды. — Три месяца, Сехем. Три. Месяца. Вот с этим чудом. Есть идеи, что нам делать?

 

— Ну, по опыту могу сказать, что из драугов получаются неплохие метательные снаряды, — ревизор поднял взгляд к верхушке причальной мачты, к которой всё ещё был пришвартован дирижабль Компании. — Аэродинамика отвратная, зато в повторное использование за милую душу идут.

 

— Ты как вообще это чудо вытребовать смог? Ты же только одну телеграмму в Хелькрай отправлял, верно?

 

— Да… — как старательно на мачту-то смотрит.

 

— Текст. Точный, — вот давно же уже папиросы не помогают ни черта. Только ещё больше завожусь. И никогда не помогали, честно так говоря.

 

— В соответствии с решением Конклава Организации…

 

— Ясно, — перебила я. — И так, для справки. Рядом с транами драуги вырубятся. Искажение эфирных потоков.

 

Сехем медленно кивнул. Я сбила пепел. Двенадцатая саннская папироса за неделю. Этак и разориться недолго. Впрочем, мёртвым деньги нужны, только если они в Кристальный совет входят. Да и то вопрос. Иногда мне кажется, что старшие Ле материальным если и интересуются, то как-то не по-людски. Впрочем, мне до этого ещё пахать и пахать…

 

Внезапно в запахе отборного табака появились отголоски роз, спирта и чего-то определённо чудовищного, острого, разрывающего горло и лёгкие. Я выронила папиросу.

 

— Отвисаем, граждане. — Гай Ферон. Разумеется. Ещё и со своей противозаконной фляжкой. — Вам ещё Клор спасать.

 

— Завянь, командир, — в голосе Сехема впервые за время нашей совместной работы прорезались ярко выраженные эмоции.

 

— Пойди шерсть побрей, советчик, — Ферон показал указательным пальцем крючок. — Так чего у вас такое?

 

— Волосы цвета скисшего молока, глаза нарисованы валиком пьяного маляра, таскает за собой толпу тухлых консервов, верит, что он создал план Крожэна, — всё-таки Тит не совсем безнадёжен. Я подняла папиросу. Раскуривать пришлось с нуля.

 

— А, этот, как его? — Ферон нарисовал в воздухе нечто криволинейное. — Пассивный некрофил.

 

— Он самый, — кивнула я.

 

— Так отдайте его мне: и вам польза, и мне развлечение хоть какое, — улыбка Ферона определённо должна была вызвать у меня подозрение. Должна была. Но мне просто хотелось хотя бы часть этого безумия спихнуть на его инициаторов.

 

До выхода в море оставалось четыре неполных дня.

 

 

 

 

 

Глава 18. Буканьер, куда поведёшь ты корабль?

 

 

 

 

 

Перспектива: агент Ликвидатор, локальный идентификатор «U-233»

 

Седьмого мы никуда на вышли — внезапно выяснилось, что груз сжиженного эфира для холодильников задерживается. Восьмого, матерясь и гоня Кромэна куда подальше — Гай заявил, что занятие для некроманта у него только в экспедиции будет, — мы лихорадочно перекачивали этот непечатный эфир. Обошлись малой кровью — пара порванных шлангов и один сорванный с мясом превентор цистерны. Потеряли в итоге литра два — сущий пустяк, если считать в относительных величинах.

 

Девятого отчалили. Сайне я задолбал достаточно, чтобы боевым магом к себе она взяла Джин. Мне же прямым командиром достался Раакар им Курушсил им Махешан им Рашимар им Мерекет им Шиласах — гордый уже скорее дед, чем сын горного Фаранда, променявший рисовое вино на морскую соль. Занятный мужик с весьма своеобразным представлением о честоимении. И, видимо для размышления о том, кого именно я понабрал, вторым номером Сайне поставила к нам Янабеду Ниверорара, а сенсором — Каи Рилла.