— Совершенно не против. Здесь загребущие пальцы работорговцев до них точно не дотянутся. Хоть об этом можно не беспокоиться… А ты, Феилин? Что расскажешь ты? Признаюсь, за вас я переживал. Не было ни дня, чтобы не думал: как там вы? Идёте ли? Или кости ваши давно гниют на земле…

 

Феилин утёр рот рукавом и уставился на меня преданными глазами.

 

— Наш путь был на удивление лёгок и прост. Совсем не такой, как путь Дагнара… Из чащи я вывел женщин без всяких хлопот. Дейдра ещё была полна сил, а Мелея не желала от неё отставать. Только холодно всё время было. Мы менялись, чтобы за огнём следить по ночам. Я шалаши ставил. Но не всегда удавалось к закату соорудить… В дороге мы не встретили ни единой живой души, аниран. Я даже подивился слегка. А как подобрались ближе к городу, — по тракту шли не таясь и вышли к живой деревне — я сменял там несколько шкур на серебро. Серебром этим Мелея оплатила право войти в город. Устроила нас на постоялом двору, а затем некоторое время искала сестру, где мы потом жили какое-то время.

 

— Ты перстень скупщику отнёс?

 

— Ты знаешь об этом? — удивился он.

 

— Знаю. Слухи о перстне заставили меня собраться в путь. Благодаря им я понял, что вы живы, а значит, нельзя мешкать.

 

— У менялы аж глаза загорелись, когда он его увидел, — вспомнил Феилин. — Золота сразу много предложил. Я схватил — и чуть ли не бежать бросился… Мелея меня даже потом похвалила.

 

Я горько улыбнулся: жаль, парень не понимает истинной ценности этого перстня. Для меня конкретно. Он со мной столько лет был. Я его носил, не снимая… А Феилин его за каких-то жалких пятьдесят монет… Э-эх…

 

— Он хоть помог вам продержаться?

 

— Золото за кольцо? Да. Но очень недолго. Мелея считала, что хватит на целую зиму и на всех. Но как-то ночью ворюги налетели на дом. Наверное, прознали как-то. Закололи в неразберихе некоторых. Что-то нашли, что-то похватали и убежали… Потом мы их на площади видели. Вешали их там… А затем в дом чинуши пришли какие-то. Спорили с Мелеей, ругались. Указы с печатями показывали. А потом привели стражу и выгнали всех.

 

Я вновь посмотрел на принца, но тот только плечами пожал. Наверное, столь мелкими делами он не занимается. Ни петлю не затягивает собственноручно, ни приставом судебным не работает, ни подати не взимает. О подобных ситуациях ему, скорее всего, даже не докладывают.

 

— Несколько последних декад очень тяжкие выдались, — продолжил Феилин. — Искали мы место, пытались за стенами города устроиться. Пытались в соседней деревеньке заброшенный дом подлатать. Да везде прогоняли. Лишь там, под землёй, смогли разместиться. А тут ещё Дейдра прихворала. Время ещё не подошло, Мелея говорила, а живот рос. Пугалась она этого… Но слухи об аниране помогали держаться. Мы с Дагнаром каждый день в город ходили, слухи слушали. А затем и по тракту на север. Всё ждали и высматривали. И вот, наконец, дождались.

 

Я благодарно посмотрел на Феилина, заросшего как обезьяна, и подумал, что парню не мешает состричь космы и смыть с себя всю грязь. Да и Дагнара неплохо бы привести в божеский вид. Оба похожи на бомжей. И воняет от них так же.

 

Но это мелочи. Главное, они смогли продержаться до моего прихода. Смогли защитить и спасти Дейдру. Хоть не до конца правильно исполнили миссию, а рты, которые привёл с собой Дагнар, даже этой миссии немного помешали, смогли справиться. Феилин сдержал обещание и, судя по всему, многим жертвовал ради этого. Ранней весной вывел из леса двух слабых баб, накормил и обогрел. Смог сберечь их жизни в этом диком мире. Что, мягко говоря, непросто.

 

— Я обещаю вам обоим — тебе в особенности, Феилин, — что аниран вас никогда не забудет. Никогда не бросит. Ни дня в жизни вы больше не будете голодать… Ты, Дагнар, и твои подопечные отныне под защитой Его Высочества. Он найдёт вам применение… А ты, следопыт, теперь со мной навсегда. Куда пойду я — туда пойдёшь и ты. Никогда сполна я не смогу расплатиться с тобой за то, что ты сохранил жизнь Дейдре и её бабушке. Но я хотя бы попытаюсь. Я позволю тебе своими глазами увидеть, чем закончится мой путь. Ты пройдёшь его вместе со мной.

 

Патлато-бородатое лицо исказило подобие улыбки, а глаза счастливо слезились.

 

— Большей награды мне и не надо, — шмыгнул носом Феилин. — Я стану последователем милиха. Разве может быть более достойная награда?

 

Слова неискушённого парня меня порадовали. Приблизительно таких слов я и ожидал. Ну, может быть, чуть менее пафосных… Главное, что в их искренности невозможно сомневаться.

 

Так что теперь на этой истории можно ставить точку. В меру своих скромных возможностей эти люди сделали, что должны. Теперь пора заняться другим человеком. Тем, который обладает совсем нескромными возможностями, но, судя по всему, делает крайне мало. Делает гораздо меньше, чем обязан делать сын короля огромной страны.