Угроза была так себе, но мы всё же выполнили просьбу. У дороги уже было тесно из-за паломнических тел, а потому нам пришлось немного потолкаться, чтобы выбить местечко для поклона.

 

Вновь кто-то затрубил. Двигающийся впереди гордый храмовник, далеко не в звании рядового, судя по одежде, небрежно кивнул святоше, который нам угрожал. Тот опустился на колени у обочины и пробормотал что-то благодарственное.

 

Затем на добротных лошадках проехал целый взвод храмовников. Крепких, уверенных в себе. С дорогими ножнами за поясами. И только потом с нами поравнялась карета. В едином порыве несчастные паломники попытались придвинуться к проезжавшей карете, но отпрянули, когда белая, вероятно шёлковая, шторка отдёрнулась.

 

Это лето в Астризии выдалось на удивление жаркое. Даже ранним утром температура, по моим приблизительным ощущениям, переступала порог в двадцать-двадцать пять градусов по цельсию. То есть неудивительно, что особа, перемещавшаяся в очень не дешёвой карете, не желала, чтобы жаркое солнце портило ей настроение. По себе знаю, в такой просторной карете лучше закрыть окна, пить прохладное вино и в ус не дуть.

 

Но пассажир, видимо, решил "подуть": шторка резко съехала по тонюсенькой верёвочке, открывая для обзора надменное морщинистое лицо с аккуратной бородкой, чистые седые волосы, перехваченные золотистым шнурком в хвостик, и умудрённые жизненным опытом глаза. Седовласый пассажир уделил осмотру открывшегося пространства лишь секунду времени. Затем, видимо, потянулся рукой на соседнее сиденье и что-то взял. А ещё через секунду немного правее от нас в коленопреклонённых паломников полетела жменя золотых монеток. И пока эта жменя летела, пассажир успел вновь закрыть шторку.

 

Адский… хм… пушистый зверёк принялся плясать в том месте, где монетки упали. Там началась такая давка, что мы едва успели отползти в сторону, чтобы нас не раздавили те, кто мчался к раздаче. Мы трое свернулись на земле калачиком и смогли пережить хаотичное передвижение табуна.

 

А затем, лишь бросив охреневший взгляд на происходящий передо мной ужас, я с удивлением уставился в глаза Сималиона. В глазах его ужас стоял не меньший.

 

— Эвенет, — одними губами прошептал он.

 

Бомба разорвалась в моей голове. Нет, я не переспрашивал. Я не тряс Сималиона, требуя повторить, что он сейчас сказал. Я и так это понял. До меня в мгновение ока дошло, кто пожаловал к завтраку. Кто тот седовласый мужик с ухоженной шевелюрой. Кто тот, кто мог позволить небрежно разбрасывать жмени золотых монет.

 

Негодующий вулкан начал просыпаться. Я прям почувствовал в груди начинавшую бурлить лаву. Эту зловещую гниду я давно хотел увидеть. Давно хотел до неё добраться. И даже в глубине душе лелеял надежду, что увижу её здесь. Что смогу подобраться близко, вцеплюсь стальными пальцами в горло и вырву кадык. Или рожу превращу в кровавое месиво. Или щитом ударю наотмашь. А может мой новый энергетический болт пробьёт морщинистый лоб насквозь.

 

Множество кар про себя я обещал этой твари. И вот она здесь. Удаляется…

 

Но всё же не недостижима.

 

— Нет, милих! Стой! — в мои ноги вцепились сразу двое. Едва я поднялся, пылая праведным гневом, Иберик и Сималион повалили меня на землю.

 

— Это он? Это он? Это действительно? — я не обиделся на них. Я просто закипал от проснувшейся злости и требовал подтверждения.

 

— В том-то и дело, что да, — испуганно прошептал Сималион. — Эвенет приехал домой. И здесь его власть абсолютна.

 

Я бросил быстрый взгляд, где десятки и сотни паломников продолжали топтать друг друга за пригоршню монет, и увидел подтверждение словам Сималиона. Даже узнав, что этих монет в карете Эвенета в сотни раз больше, они бы предпочли драться и убивать себе подобных, а не попытаться взять карету штурмом. В этом месте Эвенет был не просто первосвященником. Для этих людей он был Богом.

 

— Я должен до него добраться. Я смогу, — мысли лихорадочно метались в голове. Я хотел и мог покончить с этой проблемой раз и навсегда. Я бы смог пробиться через мечи храмовников. Смог бы распугать паломников, несомненно бросившихся бы на защиту. И снёс бы седовласую башку.

 

— Нет. Остынь, — видимо, в голове многоопытного Сималиона было намного больше здравого смысла, чем в моей голове на данный момент. — Мы не за этим прибыли. И не должны себя рассекречивать. Мы должны бежать отсюда немедленно. Сегодня же!

 

Позорное слово "бежать" раздражало. Но всё же здравый смысл, наконец-то, достучался и до меня. Не потому, что подействовали слова Сималиона. А потому что я ни капельки не сомневался, что Эвенет пожелает встретиться с тем, кем он угрожал королю. И, возможно, пожелает даже посмотреть на Мириам. Всё же оба эти персонажа далеко не последние люди в масштабе страны. И того, и ту можно вполне считать козырными картами в колоде. И побить ими любой ход. Как короля, так и своего непосредственного начальника — Эоанита.