Из сплошного пятна темноты лес наконец превратился в отчетливые деревья. Блуждающие огни давно выстроились в одну линию, и теперь он увидел, что это были вовсе не факелы. Это были маги. Они стояли у самого края опушки, меж могучих древесных стволов, все в капюшонах и куртках, с мечами на поясах и посохами в руках. Снаряжение достойное, насколько он мог судить в темноте. Рядом с ними, выступив из чащи, стояли воины. Никого в полных доспехах и с двуручником здесь не было — сплошь составные обноски, в которых были и те, в деревне. Кираса с кольчугой ни к чему, когда воюешь с девушками и стариками, тем более, что бегству от действительно опасных противников они не способствовали. Были здесь и стрелки. Почти все стояли расслабленно, но парочка держала лук наготове. Видимо, с той же целью и пироманты не прекращали поддерживать слабое пламя. Всего Джон насчитал тридцать семь человек. Неслабый скачок в убийствах после золотой троицы, но делать было нечего. Джон прислушивался к себе и находил лишь тишину. Нежить она и есть нежить.

 

Он продолжал идти вперед, пока один из лучников не сделал упредительный выстрел в метре от его ног. От разношерстной толпы отделился человек. У него была аккуратная фигурная бородка, обрамлявшая губы и полосой уходившая вниз, на шею, куртка из грубой кожи и штаны с декоративными лентами, болтавшимися возле колен. Щеголь, каких поискать. Джон поймал себя на мысли, что подобных одежд не видел даже в столице. Что там, мужчина мог бы органично смотреться и в его родном мире.

 

— Ты, видать, посланник от этой жалкой деревушки? — самодовольным, почти напевным голосом спросил бандит, видимо, не посчитав нужным представиться. Неужели Джон без брони выглядел так ничтожно?

 

— Сир… — тут же подбежал к нему один из разбойников. Джон быстро признал в нем того самого.

 

— Как палец? — спросил Джон, криво улыбаясь.

 

Вожак — а это, судя по всему, был именно он, — жестом отослал мужчину и нахмурился.

 

— Твоя группа ведь здесь не местные, верно? Ты знаешь, что дал нам повод этой ночью как следует оттянуться? Жаль, конечно, палец Бороха… да и Лайала жаль, но поверь, сегодня мы погуляем так, что даже нашим мертвецам на том свете перепадет. Ты уж не сомневайся. Ну да ладно. Зачем пришел?

 

— Убить вас, конечно.

 

Толпа бандитов взорвалась оглушительным хохотом. Звенели мечи и одежда воинов, играло, то ярко вспыхивая, то почти угасая пламя в руках пиромантов, даже напряженные лучники отняли стрелы от тетивы, поддавшись всеобщему настроению и едва не сгибаясь пополам. Не смеялись лишь двое — Джон и человек напротив него.

 

— Ты хоть знаешь, кто мы, малец? — прищурился мужчина, и раскаты хохота стали стихать, — знаешь, сколько мы всего делаем в этих землях, пока ты гуляешь со своими шлюшками?

 

Джон едва сдержал улыбку. Все-таки, прежде, чем кого-то убить, нужно узнать, что этот кто-то из себя представляет. Он, конечно, сомневался, что главарь выдаст ему нечто такое, что заставит его отступить, но послушать все равно будет не лишним.

 

— А что, должен? — спросил он как можно более наглым тоном.

 

— Ну, паскудник! — послышались веселые возгласы сзади.

 

— Тебе там не тяжело с такими шарами, парень?!

 

— Или с пустой головой…

 

— А может, к нам его?

 

— Чтобы ты знал, — главарь обвел рукой стоявшую позади толпу, — ничего внутри и вокруг Радиша не происходит без моего ведома. Ни один корабль, ни одна повозка с товарами не въезжает в город незамеченной, мы контролируем всю местную знать. Фактически, именно мы владеем городом.

 

— Не верю, — ответил Джон, делая удивленное лицо, — вы же отребье, которое живет в лесу. Аристократы с вами даже знаться не пожелают, не то что вам подчиняться.

 

— Ха-ха, — расхохотался теперь уже один мужчина, — как же ты еще юн, малец. Да здесь, в лесу, в окружении моих орлов, самое безопасное место в Радише и окрестных землях! Ни одному убийце ко мне не подобраться. А что насчет знати — да, тут ты прав. Отребье они не любят. Но гораздо больше они не любят быть беднее других, а я позволяю им зарабатывать. Много зарабатывать.

 

Теперь до Джона начинало доходить. Скорее всего, эта банда держала весь нелегальный бизнес в городе, а может еще и в торговле мухлевать помогала. Но как преступники могли помогать в торговле государственникам, если те, по сути, были верхушкой… Джон не хотел спрашивать в лоб, да и не сильно заботило его, как местная верхушка обогащается. И все же он спросил:

 

— Это что же, вы помогаете правителю Радиша уходить от королевских налогов?

 

Мужчина почтительно выпятил губы.

 

— Малец, а ты не так глуп, как кажешься. Или у тебя папаша в казначействе работает?

 

— Неважно. Я услышал достаточно.

 

— Какой грозный, — мужчина задумчиво почесал бороду, — парни, а мальчонка неплох, правда ведь? Может, наградим его за дерзость и острый ум? Как насчет поединка один на один, а, малой?

 

Джон пожал плечами.

 

— Без разницы. Я все равно собирался сражаться со всеми вами.

 

— Да, до самого конца… — протянул бандит.

 

— Босс, позвольте мне! — снова подал голос беспалый недотепа.

 

— Уверен? Как меч держать будешь?

 

— Да я его и левой уделаю, босс. А потом и шлюх его!

 

— Добро.

 

Главарь возвратился к своре, уступая место горе любовнику. Тот скалил желтые зубы в кривой усмешке, уверенный в собственном превосходстве. Кисть его правой руки была перемотана, а левая сжимала кинжал.

 

— Серьезно? — спросил Джон, — ты побоялся сражаться с моей подругой, а теперь решил, что одолеешь меня?