— Вот ведь хитрые ворюги! — вынужденно выругался я про себя, чтобы не злить еще больше этого напыщенного индюка, от действий которого отныне зависело здоровье двух не безразличных мне разумных — мое собственное и моего дорогостоящего имущества, кое почему-то все желали прикупить за сущий бесценок. Но я, тот, кто ощутил на собственной шкуре боевые навыки данной ушастой красотки, прекрасно понимал, насколько ценным приобретением она является на самом деле. Ведь в свое время затраты на подготовку таких как мы, штучных специалистов-горлохватов и, по совместительству, разведчиков-диверсантов, находились на одном уровне с «испеканием» молодого летчика. А тот в свою очередь обходился государству в цену пусть подержанного, но все еще годного к эксплуатации, реактивного истребителя! Потому и возмущался я непрестанно предлагаемой мне баснословно низкой ценой за столь уникальный экземпляр живой боевой машины. Тем не менее, приличия ради, следовало дать ответ на прозвучавший вопрос. Что я, собственно, и сделал. — Неужели за непродолжительное время пользования[1] жителей Кенигсберга и приезжих гостей этого славного города, вы успели совершенно позабыть, как пахнут пациенты, нуждающиеся в ваших услугах в первую очередь? — все же не смог удержаться от того, чтобы хоть самую малость поддеть сопровождаемого грандмастера аж цельного 7-го круга школы лекарской магии. Что сие могло значить, мне было не понятно от слова «совсем» и просвещать меня в этом деле никто не спешил. Однако же, учитывая высоту задирания носа данного индивида при первом ознакомлении меня с его персоной, что-то несусветно крутое да значило. В общем, пришлось тогда показательно впечатлиться на всякий пожарный случай. А то мало ли что он мог сотворить с моим телом при наложении заклятия божественного восстановления, затаив еще большую обиду, чем уже явно имелась. Мне ведь, что до магии, что до Луны, было одинаково далеко. Отчего в данном случае предпочтительнее было перебдеть. И, конечно же, предоставить загибающейся эльфийке возможность стать первой подопытной мышкой. Случись что с ней при магическом лечении, мне не составило бы труда подбить Регина на стребование с эльфийской делегации соответствующей компенсации в размере, минимум, десяти тысяч империалов. Возможно даже с выплатой в звонкой монете! Ну а в случае полного успеха, уже ушастая красотка могла бы присмотреть за этим не внушающим никакого доверия магом-лекарем, при восстановлении кондиций уже моего, бесценного для меня, тела. Короче говоря, шли мы тренироваться на кошках.

— Я, между прочим, уже не первое столетие имею честь служить при дворе самого великого князя Савиана Амдиртора! — сказал он так, словно это должно было мне поведать о чем-то значимом. — И дел с плебсом, словно какой-то бродячий знахарь, не имел вовсе! Потому столь омерзительные миазмы уж точно не касались прежде моего чуткого носа! Фи!

— Во-о-он оно как, — протянул я, покачивая головой, едва сдерживаясь от того, чтобы хлопнуть себя по лицу в международном жесте фейспалма. Это надо же было попасть не просто на откровенно надутого индюка, а вдобавок еще на гонористого павлина! — Тогда, вы это, ваше лекарское грандмастерство, постарайтесь не проблеваться. Особенно на меня, — уточнил я немаловажный момент, прежде чем сдвинуть засов и раскрыть дверь камеры нараспашку. Вот где была концентрированная вонь, которую, казалось, можно было резать ножом, столь густо она висела в крохотном замкнутом пространстве!

Конечно же, он не смог удержать в себе, то ли обед, то ли завтрак, то ли ужин. Да и мне, честно говоря, это также не удалось, особенно с учетом позывов доносившихся со стороны мгновенно позеленевшего эльфа. Короче, вывернуло нас обоих наизнанку знатно. Зато издаваемые нашими организмами звуки спугнули стайку крыс, что прежде в открытую пировали подгнивающей требухой. Что интересно, совершенно при этом не стесняясь время от времени посматривать в глаза все еще живой хозяйке этой самой требухи. Правда, их резкий маневр отступления был тут же подмечен, что мною, что лекарем, отчего мы вновь дуэтом принялись звать Ихтиандра, мгновенно осознав, чем это хвостатые там промышляли в наше отсутствие. Сию, открывшуюся нашему взору, тошнотворную картину смело можно было назвать самой натуральной аллегорией бытия нынешнего общества, которое, как я смог понять, откровенно загибалось в плане своей душевной нравственности, а на его гниющих останках вели свой пир во время чумы оставшиеся разумные.

Мягким каким-то я стал в этом мире. В прежние-то времена и не такое приходилось видеть, но организм не подводил и надежно сберегал в себе поглощенные калории. Только одна эта мысль и пришла мне на ум, как только подошли к концу вообще все жидкости, что только могли выйти наружу через глотку. Да и «напарник» тоже успел выдохнуться и полностью излиться. А человек-амфибия так и не явился на наш зов, как бы мы ни старались. Хотя среда обитания для земноводного нашими совместными усилиями была обеспечена знатная. Во всяком случае, под ногами хлюпало изрядно. Прямо как на болоте.