Продав-таки всех наловленных неприкаянных, за исключением той десятки, на которых у меня хватило затрофеенных и выкупленных ошейников, да изрядно запасшись провизией, парой-тройкой запасных комплектов все той же немецкой солдатской униформы и вообще всем потребным в походной жизни, мой небольшой отряд в полдюжины соображающих и десяток безвольных организмов покинул ставший более негостеприимным замок. Ушли мы быстро, ни с кем не попрощавшись, в тот же вечер. Пусть даже это было слишком самоуверенно с моей стороны, покидать стены дарующей спокойствия твердыни, на ночь глядя. Такового хода требовали обстоятельства. Мало того, что эльфы в это время уже активно трудились где-то в недрах «усадьбы» Регина и потому никак не могли последовать за нами в тот же миг, так еще мне уже было прекрасно известно, где следует организовывать засаду на отряд ловцов. Ведь только с них мне и виделось возможным получить тот десяток душ, что был потребен для превращения моего груза в моих же будущих солдат. Ну и для личного пользования какую-нибудь душонку тоже не мешало прихватить заодно.

— И к чему стоило так быстро срываться с места? — топавшая впереди с горящим факелом в руках Рыська, наконец-то, извергла из своего рта, не очередное ругательство в мой адрес, а умную мысль. — Нельзя было дождаться хотя бы утра? Отоспались бы в человеческих условиях и, какой-никакой, но сытный завтрак тоже не виделся бы лишним. Особенно для двух твоих обновок, — кинула она быстрый взгляд себе за спину на едва передвигающих ноги доходяг, нагруженных практически всем имевшимся имуществом.

Не самому же было тащить все это добро на собственных плечах, когда под рукой имелось столько подчиненных! Да и боевая готовность у навьюченного тела всегда оставляла желать лучшего. Мне же в самую первую очередь требовалось позаботиться о собственном выживании. Как говорилось в одном старом, просмотренном еще в сопливом детстве, мультфильме про школу чертей — «Люби себя, наплюй на всех и в жизни ждет тебя успех». Эта фраза, как ничто иное, превосходно описывала то мое внутреннее состояние, что сформировалось в голове при потере души. Хотя прежде настолько эгоистичной сволочью я точно не был. Вроде как. Потому и шел налегке, лишь неся в руках ухватистый карабин Мосина. При выстреле, особенно в темное время суток, он, конечно, неприятно ослеплял дульной вспышкой из-за слишком короткого ствола, в котором банально не успевал прогореть весь имеющийся в патроне порох. Однако это можно было перетерпеть за возможность куда быстрее навестись на цель, нежели с более длинной винтовкой. Пусть там и была разница в доли секунды. Но именно они, зачастую, отделяли жизнь от смерти.

— Чтобы не пришлось-таки тебя казнить, ради собственного спокойного существования, — желания болтать у меня не имелось никакого, впрочем, как и вообще шуметь — не та сейчас наличествовала окружающая среда, чтобы позволять себе подобные вольности, потому выдал первое подходящее объяснение, что пришло на ум. — Больно у твоих соплеменников руки чесались отчекрыжить твою головку от прочих частей тела. А потому я бы тебе посоветовал внимательнее посматривать по сторонам. Может где-то там, в тенях, в эту самую секунду сидит тот, кто уже выцеливает тебя из винтовки.

— Тогда мог бы на время вернуть мне мой же защитный медальон, — быстро кинув взгляд по сторонам и, явно с ненавистью посмотрев на удерживаемый в руке факел, свет от которого превращал именно ее в наиболее удобную мишень, вновь перешла на уже привычное мне змеиное шипение эльфийка. — Сам же постоянно твердил, что я твоя дорогостоящая собственность. Неужели не жалко будет меня потерять?

— Своя шкура дороже, — только и сделал, что коротко бросил ей в ответ. — А теперь помолчи и лучше вслушивайся в окружающий тебя мир. Глядишь, сумеешь пережить эту ночь, не потеряв, ни душу, ни жизнь.

[1] Ряд — в данном случае имеет смысл слов «договор/соглашение».

Как мне за прошедшее время удалось выяснить, «усадьба» Регина располагалась на месте тевтонского замка Прейсиш-Эйлау, а тот городок, для очистки которого гномами был нанят отряд профессиональных ловцов неприкаянных, именовался Цинтен. И, к моему нынешнему неудовольствию, находился он еще ближе к Кенигсбергу, нежели наше недавнее место временного обитания. Благо хоть для его достижения пришлось очень сильно отклониться на северо-запад и тем самым уйти с возможного, куда более прямого, пути возвращения эльфийской делегации обратно в бывший прусский, а ныне не пойми чей, город-крепость. Мне, конечно, не единожды приходили на ум мысли определенного характера, касающиеся возможности поправить свое материальное положение за счет этой ушастой братии. Однако ж мозг все так же оставался холоден, рассудителен и расчетлив, отчего активно советовал не лезть на тех, кто покуда был не по зубам. Вот и шлепали мы полночи напролет по уже успевшей «одичать» грунтовой дороге в сторону этого самого Цинтена. Казалось бы, путь до него не превышал 30-ти километров. По меркам моей совсем недавней реальности — рукой подать. Но здесь же, топая своими двумя, да еще с изрядным количеством откровенных дохляков на хвосте, неплохим результатом виделось уложиться в одни сутки. Если первые километров пять дались моим будущим солдатам вполне неплохо, то следующий такой же преодоленный отрезок дороги пришлось завершить полноценным привалом с ужином, 6-тичасовым сном и завтраком.