— Чего тебе надо, хуман? — вот ведь дежавю какое, Регин вместе со своим мерзким характером остался километрах в сорока южнее, но передо мной сейчас находилась его гротескная копия, столь же заросшая бородой до самых бровей, которая также обзывалась на меня всякими хуманами, тогда как даже заносчивые эльфы именовали человеком. Видать действительно, что у гномов, что у цвергов, развился громаднейший комплекс неполноценности связанный с их ростом. И особо заметно он проявлялся в общении со мной, высоким даже по меркам людей. — Мы тут вершков, знаешь ли, не привечаем. И без вас проблем хватает. — Столь неприветливой встречи я удосужился на одном из ближайших входов в плавучий город.

По причине дешевизны местных «апартаментов» и относительной независимости от магистрата, значительную долю блокшивов, намертво соединенных друг с другом десятками крытых переходов, облюбовали свартальвы с цвергами. Темные и тесные судовые коридоры с мелкими каютами и замкнутыми пространствами отсеков столь сильно напоминали им всем родные подземные города, что чувствовали они себя внутри стальных корпусов морских гигантов на удивление уютно. Во всяком случае, куда лучше, нежели в городской канализации или в подвалах Кенигсберга. Потому я прежде и видел их на городских улицах редко, что большая часть, как оказалось, проживала именно тут.

— Мне пара разумных на ушко шепнули, что значительная часть вернувшихся из числа наших, человеческих, моряков находятся в собственности местных обитателей. Хотелось бы поговорить с кем-нибудь по поводу возможности выкупа части из них, — принялся я подкидывать в воздух монету в пять марок серебром, выказывая готовность платить за нужную мне информацию.

Вообще, беда с моряками оказалась глобальной. Многие из тех, кто в момент катаклизма находились на суше, сгинули вместе с сотнями миллионов прочих жителей Земли. Так на весь перенаселенный Кенигсберг спустя даже десять лет имелось всего одиннадцать постоянных экипажей примерно по полтора десятка человек каждый. Ходили они, либо на траулерах, обеспечивая огромный по местным меркам город рыбой, либо на крупных буксирных пароходах, отыскивая по вымершим портам очередные брошенные суда. Вот в трюмах последних и случалось порой находить редких уцелевших неприкаянных из числа моряков. Все же, в условиях очень замкнутых пространств кораблей и судов, на их бортах творился натуральный ужас, когда среди членов экипажей и пассажиров началась драка за души. Очень уж многие гибли от получаемых в процессе борьбы травм, либо вовсе вываливались за борт. И даже немногие уцелевшие счастливчики, становившиеся победителями в соревновании за новую жизнь, обнаруживали себя посреди моря на дрейфующем судне, при этом, совершенно не помня, как и что можно делать для управления подобной махиной. Потому судов-призраков с покойниками и неприкаянными на борту нынче по всем морям и океанам насчитывалось несколько тысяч, если не десятков тысяч. Даже на Балтике они встречались до сих пор, как мне поведал герр Ротман, помогавший с реализацией остававшегося живого товара после гибели Морица. Он же и дал наводку на плавучий город, когда я заинтересовался обзаведением «водоплавающим домом» для себя.

— Можешь попытаться, хуман. Но вряд ли кто продаст. Сам видишь, какое хозяйство, — развел он руками в стороны, как бы охватывая весь «город на воде». — И всё его надо обслуживать, чтоб не пошло на дно, а питьевая вода с теплом всегда имелись в достатке. — Приняв же протянутую через прутья решетки монету, он все же открыл запертую на засов дверь, пропуская меня внутрь. — Тебе надо попасть на борт «Виктории Луизы». Это пассажирский лайнер белого цвета с четырьмя дымовыми трубами. Если где и найдешь в продаже вернувшегося, то только на главной рыночной улице, что как раз обустроена на его борту. Ты, как вершок, можешь подняться на верхнюю палубу и уже там продолжить путь, чтобы не заплутать внутри коридоров, — мне было указано в сторону ведущего куда-то наверх трапа. — А то еще пропадешь с концами в привычном нам мире, отбивайся потом от настырных расспросов твоих людей, — повел он взглядом по разместившимся близ пирса шести бойцам возглавляемым Рысью, которые единственные из всего моего отряды смотрелись прилично.