Первые три спальни, что "развернулись", к жизни были приспособлены не очень — такое ощущение, что жили в них очаровательные засранки, что украсили никуда не выходящие окна всякими вонючими вениками, но предпочитали срать по углам, перекладывая свой помет сильнопахнущими травами.

Пришлось трижды подтверждать свое требование очистить комнаты до стерильной скрипоты, прежде чем заклинание, на мой взгляд уже давно ставшее в моем общежитии полуразумным, отшкоблило все и проветрило.

Вообще, люди двухтысячелетней давности оказались удивительными засранцами!

Нет, не все, конечно…

Например, весь первый этаж оказался просто кладезем говна и ископаемых находок в виде костей, черепков или кусочков дерева. Некоторые из которых слегка "подфанивали" магией, но…

По словам Ульты, ценности такие "раритеты" не представляли от слова совсем, так что "очистник" их собирал в отдельный ящик, чтобы я проверил, на предмет нужности, а затем отдал приказ на уничтожение.

Часть второго этажа явно населяли исключительно дикие и воинственные существа — людьми я их назвать не могу из принципа, поскольку разбросанные человеческие кости, "подпитывающие" надписи рунами на стенах и полу, носили следы человеческих же зубов, намекая на каннибализм и хорошо, если только на "ритуальный".

Логгерз, к которому я обращался с вопросами на эту тему, лишь жал плечами и разводил руками, мол, я тогда здесь не работал.

Паучиха "мадам Парузз" те времена помнила, но рассказывала не охотно, хотя и, почему то, относилась ко мне очень тепло и дружественно.

Что было исключительно удивительно, учитывая то, сколько пауков я поубивал в детстве, тапком!

Вторую часть второго этажа, занимали существа, чью принадлежаность хоть к кому-то я просто не смог, в меру своей неосведомленности, разумеется. Тем более, что за 2000 лет человечество крепко стерло следы тех, кто шел вразрез с принятой партией и правительством, политикой.

Существа эти были чистоплотны, аккуратны и от стен их комнат ощутимо веяло горячим пространством степей или и того больше — пустынь!

Отчего то, заходя в их комнаты, становилось удивительно спокойно и просто.

Да и вещей после себя они почти и не оставили, ну, не считать же за "вещи" пару чистых листов бумаги и пару песчинок, что полуразумный чистюля гонял с упоением добрых полчаса, демонстрируя тщательность своей уборки!

Третий этаж не радовал.

Был он разделен на семь частей и, судя по всему, все эти семь частей друг друга изрядно недолюбливали в особо извращенной форме.

Пять помещений просто изобиловали "оберегами", "подкладами", "защитниками" и прочими "иголками на удачу", о которые я запинался на каждом шагу.

Шестое помещение, очень просторное помещение, явно принадлежало трем девушкам и, судя по всему, из этого помещения их вытурили на сверхзвуковой скорости, не дав собрать свои вещи, которые забивали шесть с половиной шкафов… И это только в одной — общей — комнате, а еще были шкафы в личных покоях и "чистбля" отказывался наводить в них всех, порядок.

Пришлось пообещать, что я этим займусь, на досуге.

Седьмое помещение…

С ним было все совсем не понятно.

Меня тянуло в него со страшной силой, но через полчаса пребывания, я вылетал оттуда дерганным, уставшим, болезненным и чуточку более сумасшедшим, чем всегда.

Хотя, по образному выражению Марушки, такое ровное поле она бы не отказалась заполучить в свой лазарет, а зашедшая в гости Аннабель-Николь четко и откровенно посоветовала мне любыми путями перебраться в это жилище.

Так и сказала — ЛЮБЫМИ!

Наверное, именно сегодня и наступило то самое время "досуга", тем более, что "Чистюля" уже трижды аккуратно ронял метелку, намекая, что пока я валяюсь в кроватке, время уходит!

Пришлось вставать, умываться и плестись на третий этаж.

Потом спускаться вниз и впускать топчущуюся на пороге "Мадам Парузз", решившую именно сегодня навестить меня в моем доме.

Увидев, чем именно я решил заняться, паучиха предложила свою помощь и, получив разрешение, просто наводнила все три этажа своей многолапой родней.

Которая демонстративно отказалась заходить в комнаты "трех девиц" и и их соседей, от которых у меня болела голова.

Ковыряясь в принесенных вещах, Мадам время от времени радовала меня короткими историями, из которых я и узнал, что на первом этаже обитали "те самые" Марс-Зевс-Афина и их более поздние копии, особой чистоплотностью не отличавшиеся.

Один и его "детки" обустроились на втором, рядом с ними, по словам паучихи, точно жили смуглые, вспыльчивые и чуть диковатые люди, странные в своей жажде свободы и чести.

Комнату, в которую меня так тянуло, заселяли невры или киммеры.

Вечно обороняющихся соседей мадам называла странными именами, из которых я понял только согдов, да и то из-за книги, прочитанной в детстве.